отнимать.
Глава десятая
После урока Мэрил заснула. Придя к себе в комнату, я рухнула на постель, не в силах даже плакать, – слишком устала.
Слишком устала! Именно так чувствовала себя Мэрил после декламации. Я в ужасе вскочила на ноги.
Выбежав в коридор, я увидела вдалеке Мильтона. Он услышал мой оклик и остановился.
– Да, принцесса Эдди?
Эльфы распознали болезнь у Трины по одной лишь походке. Мильтон видел, как я бежала к нему, значит ему уже известно.
– Мильтон… – Как же спросить? – Э-э, у меня вроде ничего не болит, но я так вымоталась, прямо не знаю… а вдруг…
– У вас нет «серой смерти», – улыбнулся эльф. – Вы ничуточки не больны.
От улыбки его морщинистые щеки сделались круглыми, как лесные орехи, а глаза превратились в веселые щелочки.
– Тогда откуда такая усталость?
– Болезнь изматывает и тех, кто рядом. – Он коснулся моего плеча. – Я это часто вижу. Люди не чувствуют себя в безопасности, когда тот, кого они любят…
– Мэрил не умрет.
Я повернулась и поспешила прочь, почти так же быстро, как бежала к нему минуту назад. Свернув в соседний коридор, я сбавила скорость, а потом медленно вышла в сад.
Ноги сами привели меня в старый двор, где только вчера выступала Мэрил. Усевшись на деревянную скамью, я подняла глаза к небу. Оно по-прежнему хмурилось, но дождь не шел. А вдруг судьба – или древнее проклятие – ждет, взвешивая действия отца и держа небеса наготове? Если он храбр, то дождь прольется и лекарство найдется, а если нет, лекарство останется скрытым и тучи разойдутся.
Над травой, пробившейся в трещинах между каменными плитами, порхала бабочка. Взгляд мой скользил за ней, а когда она улетела, уперся в землю. В таком состоянии – без мыслей, без чувств – я просидела неизвестно сколько.
Наконец я очнулась. День закончился. Виноградные лозы и фонтан, словно резные, выделялись в прозрачном свете сумерек. Вечерний воздух дышал прохладой, и я поежилась.
– У чародеев очень теплые плащи.
Меня аж подбросило от неожиданности.
Рис накинул свой плащ мне на плечи со словами:
– Когда мы летаем, часто бывает холодно.
– Спасибо.
Интересно, долго ли он за мной наблюдал? Нет, вряд ли. С чего бы?
Я плотнее закуталась в плащ, теплый, как шерсть, и мягкий, как бархат.
Рис обошел скамью и встал передо мной.
– Мне нужно вам кое-что сказать. Я говорил с Орне, моим учителем, и рассказал ему о недуге принцессы Мэрил.
Его учитель знает лекарство! Я вскочила на ноги.
– Он не сказал?..
– Не хочу внушать вам ложные надежды. – Вид у Риса был удрученный. – Орне не знает, как ей помочь, но он сказал: «Ветер в Бамарре меняется». Я попросил его растолковать эти слова, но он только повторил их. Наверное, речь все-таки о хорошем, ведь учитель улыбался, когда говорил, а он почти никогда не улыбается.
Ветер… А вдруг меняющийся ветер принесет дождь? И нельзя ли как-то помочь этому ветру?
– Рис… помните, вчера, когда вы устроили облачную музыку и заставили дождь идти из тучки? Вы не могли бы заставить дождь идти везде?
– Нет. Если бы! Великолепная идея.
– А Орне?
Он помотал головой.
– А все чародеи вместе?
– Будь облака повсюду и будь побольше чародеев… Но и то и другое невозможно. Я могу вызвать дождь только из нескольких облаков зараз. Орне способен повелевать целой квадратной милей облаков – поразительная мощь. – Рис на миг воодушевился, но затем плечи его поникли. – И все же этой мощи недостаточно. Простите, принцесса Эдди.
– Не важно. – Я снова села.
– Принцесса Мэрил необыкновенная. Если кто и способен одолеть «серую смерть», так это она.
– Вот и мне так кажется, – отозвалась я, раздираемая сомнениями. – Интересно, Трина ее одолела?
