Винченцо удивился:
– Не думал, что вашего брата интересуют цены на рабов. Но у меня нет тайн: я хочу сто солидов за всех.
– Странное дело, – вмешался спутник Анри, – жизнь свою, экипажа и пассажиров ты оценил всего в пятнадцать.
– Подожди, сержант, – строго сказал тамплиер, – итак, сто монет?
– Максимум шестьдесят, – быстро сказал перс, – не стоят они больше.
– Я согласен, венецианец, – Анри кивнул, – сто золотых. Снимай с них верёвки.
– Эй, франк, – крикнул арбалетчик Костас, – для чего мы тебе? Чтобы повесить? Так любишь убийства, что денег не считаешь?
Тамплиер не обратил внимания на слова пирата-неудачника. Добавил металла в голос:
– Снимайте верёвки, я сказал.
– Деньги вперёд, – поспешил заметить Винченцо.
Анри достал из-под плаща увесистый кошель. Бросил венецианцу.
– Надо бы пересчитать, – пробормотал купец, но капитан уже разрезал верёвки пленным.
Перс сплюнул и пошёл к сходням, бормоча что-то про бестолковых конкурентов. Тамплиер обратился к разбойникам:
– Теперь вы свободны. Подумайте, каким путём идти. В следующий раз я не буду столь снисходителен. Идите и не грешите больше.
Одноглазый вожак хотел что-то сказать, но маленький арбалетчик вытолкал его с корабля, шепча:
– Быстрее уходим, друг, пока сумасшедший церковник не оправился от солнечного удара.
– Не понимаю я вас, синьор, – задумчиво сказал Винченцо, – ещё вчера вы беспощадно рубили этот сброд и пять трупов сбросили за борт. А сегодня – спасаете их никчёмные жизни. Правда, не понимаю.
– И не поймёшь, торгаш, – сказал Анри и пошагал к сходням.
* * *
Стражник задумчиво пожевал бороду. Покачал головой:
– Нет, монах. Не припомню такого, а я всех лихих ребят на побережье знаю: служба требует.
– Попробуй вспомнить, – настаивал храмовник, – крепкий, широкоплечий. Из бродников-русов. Ростом невелик, зато ловкий. В бою предпочитает саблю. Светловолосый. И прозвище его – Хорь.
– Не надо мне по третьему разу одно и то же повторять, – набычился стражник, – говорю же – нет такого. Ни в Херсонесе, ни в Кафе, ни у нас в Солдайе. Я бы знал.
Анри растерянно взглянул на собеседника. Вдруг хлопнул себя по лбу:
– Точно! Хорь был влюблён в Хасю, иудейку. А Юду знаешь, хозяина постоялого двора?
– А как же, – обрадовался стражник, – доброе пиво было в его таверне и девки неплохие. Звонкие, скажу тебе, девки. Вам-то, слугам божьим, оно без надобности, а женатому мужчине, знаешь ли, надо иногда отвлечься. Была там одна персиянка, Лейла. Жаркая, как аравийская пустыня! Груди, что холмы…
– Мне не интересны твои блудливые похождения, – поморщился монах, – о другом спрашивал.
– Да, – стражник с трудом вернулся в действительность, – отличный был хозяин, хоть и жидовин. Я тебе так скажу: пусть они нашего Христа распяли, но если пиво достойное и девки ласковые, то можно и забыть на время про предательство. Особенно – если девки…
– Подожди. Ты сказал про Юду «был». Почему?
– Так помер же он, – пожал плечами любвеобильный стражник, – уже лет пять как. А таверну перестроили, там кожи теперь дубят. Вонища на весь квартал. Всякий раз мимо иду – нос затыкаю, дышать невозможно. А ведь были времена! Никакой вони – только пиво. И Лейла пахла – так в раю, наверное, ангелы пахнут…
Разочарованный Анри вернулся к спутникам.
– Жаль. Хотелось товарища повидать. Столько с ним вместе пройдено трудных лиг, столько схваток – спина к спине! Неужели сгинул?
– Жизнь непредсказуема, – сказал сержант-тамплиер, – тем более, если ваш друг был человеком беспокойным. Но нам стоит задуматься о насущном: найти ночлег и решить, как будем добираться дальше.
– Придётся экономить, – вздохнул Анри, – наш дорожный бюджет потерпел катастрофу. Даже не знаю, как будем доставать коней.
– Разумеется, – пробормотал сержант, – никакой бюджет не выдержит, если оптом скупать разбойников и отпускать их на волю. Не стоило вчера останавливаться, когда мы перескочили на фелуку. Ещё минута абордажного боя – и были бы целы наши золотые.
– Что ты там ворчишь?
– Ничего, мессир командор. Так, мысли вслух. Говорю, что надо бы куда-нибудь приткнуться и перекусить хотя бы сухой лепёшкой.
Анри кивнул и задумчиво огляделся. Припортовая улица была набита кабаками на любой вкус и кошелёк, но надо было выбрать подешевле – из тех, где хозяева иногда разрешают гостям ночевать под столами за гроши.
