Девушка закатила глаза:
– Меня зовут Таския, Доктор.
– Ну, разумеется. Не позволяй никому убеждать тебя в обратном. – Доктор осмотрел присутствующих, как будто хотел удостовериться, что все его слушают. – Скелет – это останки мужчины по имени Джален Феллвуд. Если я не ошибаюсь, – а обычно я не ошибаюсь, – Мара использует его как отправную точку, чтобы обрести плоть.
– Мара? – переспросила Таския. – Это имя нашего врага?
– Да.
– Обрести плоть, Доктор? – спросил Фергин. – Он что, хочет оживить скелет?
– Он воспользуется им как основой. Наденет на кости плоть. Накопит сил, чтобы принять свой истинный облик.
– И каков его истинный облик? – спросила Таския.
Доктор взмахнул рукой, словно дирижировал оркестром:
– Ну, строго говоря, Мара – обобщенно-образное существо. У него много обликов и одновременно – ни одного. Он приходит из тьмы внутри нас – по крайней мере, так говорили Кинда.
– Кинда?
– Забудьте. Суть в том, что, желая появиться эффектно, Мара принимает облик большого красного змея… ну, или светло-вишневого, – Доктор невозмутимо поднял брови. – Лично я считаю, что у него комплекс неполноценности.
Таския наклонилась и коснулась его руки, словно призывая сосредоточиться:
– И что нам делать со скелетом, когда мы до него доберемся?
Доктор нахмурился:
– Вопросы, сплошные вопросы. Давайте решать проблемы по мере их поступления.
– То есть ты не знаешь?
– Ну… пока нет, – признал он, а затем его лицо расплылось в обезоруживающей улыбке. – Однако когда будет нужно, уверен,
Глава 5
– Их всего двое, – шепнул Фергин на ухо Доктору. – Мы легко с ними справимся.
Он говорил о караульных, стороживших двери большого сарая и вооруженных – один мотыгой, другой топором. Сарай был пристроен к фермерскому дому на западной окраине Рождества, отделенному от остального поселения заснеженным полем. Ферма принадлежала семейству Сворсен, и одним из караульных был Клем Сворсен, старший из трех сыновей фермера.
Доктор, за спиной которого притаилась остальная часть отряда Фергина, выглянул из-за густой изгороди и покачал головой:
– Эти мальчики – ваши друзья, наши общие друзья. Я не хочу, чтобы кто-то причинил вред им или кому-либо еще.
Из толпы раздался угрюмый голос:
– Но они помогают Маре.
Доктор яростно зашикал:
– Они не помогают Маре, они находятся под его контролем. Эти мальчики, как и все в сарае, – жертвы, любой из вас мог оказаться среди них. Помните об этом.
Он пристально посмотрел на отряд. Несколько человек виновато опустили глаза.
– И как нам пройти мимо них? – спросил Фергин. – Отвлечь как-нибудь?
Доктор постучал себя по носу:
– С этим я разберусь сам.
Едва караульные заметили Доктора, выходящего из снежной темноты, они напряглись и приняли боевую стойку, согнув колени, расставив ноги и направив на него свое оружие.
Доктор вскинул руку:
– Расслабьтесь, мальчики, я пришел с миром. Я хочу поговорить с вашим боссом.
Вблизи он видел, как изменяет юношей влияние Мары. Их кожа покраснела и покрылась пятнами, как и белки глаз, и даже зубы. Опознавательных меток Мары на предплечьях не было видно, поскольку их скрывали рукава курток. Однако Доктор предполагал, что метки есть: красные изогнутые полосы воспаленной кожи, которые со временем будут становиться более четкими, пока наконец не выберутся на поверхность и не станут отростками самого Мары, заражающими любого при малейшем прикосновении.
Глаза Клема Сворсена резко изменились. Они стали желтыми, как у змеи, зрачки превратились в черные вертикальные щели. Рот открылся, раздался чужой голос – тонкий, скользкий, лишенный тепла:
