очень старыми, с выцветшими надписями: СКЛАД 16, СЕКТОР ДО-12.
На стене рядом темнел небольшой экран, взглянув на который, Скарлет подумала: такие уже давно не делают. На экране мигал один и тот же текст: «Лунная войсковая часть 117, Стаи 1009–1020».
Пол и стены слегка вибрировали от того, что происходило за дверями: там раздавался смех, крики и грохот шагов. Впервые с тех пор, как они спустились под землю, Зима занервничала.
Ее волнение не укрылось от Скарлет. Обернувшись к Зиме, она сказала:
– Еще не поздно вернуться.
– Нет, – покачала та головой.
Скарлет вздохнула и посмотрела на экран.
– Одиннадцать стай – это примерно сотня солдат.
Зима тихонько хмыкнула.
Животных, убийц, хищников – во всяком случае, именно так называли мутантов. Неужели она действительно сошла с ума, решив, что сумеет их приручить?
Глаза Зимы затуманились от слез. Она и не думала, что мысль о собственной невменяемости так ее огорчит, но давящее чувство в груди ни с чем другим спутать не могла.
– Зачем ты пошла со мной? – спросила она, уставившись на крепкие двери. – Ты ведь знала: со мной что-то не так. Знала, что я ненормальная.
Скарлет поперхнулась:
– Отличный вопрос. И, главное, как вовремя! – ядовито процедила она.
За дверями послышался звук удара, за которым последовал дружный вопль, не замедливший отразиться от стен.
Их пока не заметили. Скарлет была права: еще есть время уйти. Зиме стоит признать, что она утратила рассудок, и ее безумные идеи до добра не доведут. Единственное, что у нее хорошо получается, – это принимать неверные решения.
– Я не могла отпустить тебя одну, – наконец ответила Скарлет. В ее голосе почти не было раздражения.
– Почему? – не унималась Зима.
– Не знаю. Наверное, сошла с ума.
Зима зажмурилась и уронила голову.
– Не надо так говорить. Ты не похожа на меня. Тебя не разбили на сотни покореженных осколков, которые разлетаются все дальше и дальше друг от друга.
– Откуда ты знаешь? – тихо спросила Скарлет.
Зима не сразу отважилась поднять на нее глаза. Скарлет стояла, прислонившись к реголитовой стене.
– Мой отец был пьяницей и обманщиком, – спокойно проговорила она. – Мать оставила нас, когда я была еще ребенком, и ни разу не вспомнила обо мне. Солдат Луны убил мою бабушку у меня на глазах, а потом перегрыз ей горло. Я шесть недель просидела в клетке в зверинце. Меня заставили отрезать себе палец. Я почти уверена, что влюбилась в парня, которого изменили на генном уровне и запрограммировали быть хищником. Учитывая все вышеперечисленное, я тоже могу сказать, что мне пришлось несладко.
Слова Скарлет не слишком ободрили Зиму.
– Значит, ты пошла со мной, потому что это самый короткий путь к смерти.
Скарлет нахмурилась.
– Самоубийство не входит в мои планы, – твердо сказала она, скрестив на груди руки. – Я пошла с тобой потому, что мою бабушку, которая вырастила меня и воспитала, все считали сумасшедшей. Называли сбрендившей старухой. Они понятия не имели, какой умной она была. Эта сбрендившая старуха рискнула всем, что у нее было, чтобы защитить маленькую Золу. А потом отдала жизнь, чтобы сохранить ее тайну. Она была отважной и сильной, но людям не хватало мозгов, чтобы это понять.
Скарлет закрыла глаза, словно ей стало неловко за свой пылкий монолог.
– Наверное, я просто надеюсь, что ты все же не до конца лишилась ума, несмотря на тот бред, который несешь иногда. И что в этот раз ты не ошиблась. – Скарлет подняла палец. – Иными словами, если ты вдруг скажешь, что твоя идея с самого начала яйца выеденного не стоила и нам стоит бежать отсюда со всех ног, то я постараюсь не отставать.
За дверями что-то разбилось, и послышался громкий смех, сменившийся победным воем, к которому присоединился с десяток других голосов.
Щека Зимы дернулась, но нижняя губа дрожать перестала. Она не заплакала – слова Скарлет помогли ей удержаться.
– Я знаю, – медленно произнесла она, – что когда-то эти солдаты были обычными мальчиками, и верю, что они смогут снова ими стать. Я верю, что у меня получится им помочь – и они помогут мне.
Скарлет покорно вздохнула; она была слегка разочарована, но не удивлена.
