Больно ударившись спиной, стигиец с трудом поднялся и изумленно охнул. Дерзкая рабыня опозорила его перед собственными людьми. Его, Рамваса. Ну, сейчас он ей покажет!..
Со всех сторон к хозяину сбегались ухмыляющиеся стражники. Больше всего на свете Рамвасу хотелось убить шемитскую шлюху, выставившую его на посмешище, но местью он только окончательно подорвет свой пошатнувшийся авторитет. Да и быстрая смерть будет слишком легким наказанием за подобную дерзость.
— В повозку ее. Следить в оба. Она должна доехать целой и невредимой,— приказал он.
В свои тридцать с лишним весен Рамвас еще не был женат, как положено почтенному холостяку, не ограничивал себя в количестве женщин. Гарем занимал большую часть его загородного дома. Стигиец любил разнообразие, и под его крышей мирно уживались стигийки, вендийки, уроженки Аргоса и Куша. А теперь будет еще и шемитка. Приучить ее к покорности будет сложно, но тем слаще заслуженная победа.
Правил гаремом, да и вообще-то всем домом, старый евнух Ханар, служивший еще отцу Рамваса. Железной рукой управлял он поместьем, защищая интересы молодого господина и ненавидя всех, кто был молод и красив. В руки Ханара и попала Белит, когда их караван прибыл в Сипх. Заплывший жиром, переполненный чувством собственной значимости евнух повел Белит в ее комнату.
— А где мои спутницы? — сразу же спросила шемитка.
— Здесь не задают вопросов. Но я отвечу — их отправили на поля — ублажать воинов твоего господина!
— Будь он проклят!
— Наткнись. Иначе получишь дюжину плетей. Раздевайся. Нельзя ходить в приличном доме в таком тряпье.
Серый балахон Белит действительно был мало похож на одежду, но раздеваться под взглядом маслянистых глазок кастрата она не собиралась.
— Пошел прочь, жирный скопец! — дерзко бросила Белит.
Евнух издал сдавленное рычание и потянулся за плеткой.
— Не нужно, Ханар.— В дверях стоял Рамвас. Он заговорщически усмехнулся своему слуге.— С этой кошечкой придется обойтись иначе, чем с остальными. Пойдем со мной, мне нужен твой совет.
— Да, господин.— Бросив негодующий взгляд на непокорную рабыню, евнух вышел. Щелкнул засов.
Оставшаяся в одиночестве, Белит оглядела комнату, в которой ей предстояло жить. Обстановка была очень простой: широкая кровать у стены, огромное, от пола до потолка, зеркало напротив, низенький столик с баночками и шкатулками и несколько сундуков у свободной стены. Окошко, забранное решеткой, было очень маленьким, и сквозь него Белит увидела внутренний двор. Ничего, что можно было бы использовать как оружие. В примыкавшей к спальне каморке женщина нашла все необходимое для умывания и туалета. Не так уж и плохо, тем более что задерживаться здесь Белит не собиралась.
Ее размышления прервал лязг засова. В комнату вошла девушка лет шестнадцати, неся в руках кувшин с водой и сверток одежды.
— Не хочет ли госпожа помыться с дороги? — улыбнувшись, спросила она.
— С удовольствием.
Поставив кувшин на пол, девчонка выскочила из комнаты и тут же вернулась, волоча за собой огромный медный таз. Совместными усилиями они втащили его в каморку, и Белит, постанывая от наслаждения, смыла с себя пыль и грязь пути. Юная стигийка болтала без умолку, и Болот внимательно прислушивалась к ее словам.
— Меня зовут Кенрада. Я здесь служу уже очень давно. Наверное, целых десять лун.
— Ты служишь в гареме?
— Угу.— Девчонка поливала пышные волосы шемитки.— Какие у тебя красивые косы, наверное, очень толстые. Ни у кого из женщин хозяина таких нет.
— А у него много наложниц?
Раньше было много, но теперь он подарил большинство из них своим стражникам. Осталось только четверо: Халира из Аргоса, Гама из Куша, Шайри и Тара из Стигии. Ты будешь пятой.
— А где все они живут?
— В соседних комнатах. Вот только видеться вы будете редко: Ханар не любит, когда женщины болтают между собой. Говорят, он боится, что наложницы наведут порчу него самого или его господина.
— Кто-то уже пытался?
— Вообще то я точно не знаю. Говорят, что жрица Дэркето, которую он купил несколько лет назад, лишила его мужской силы за то, что он ее… Ну, взял без ее согласия.
— Что же было потом?
— Приехала Наира, его нянька. Она служит Сету, и милость Отца Змея помогает ей во всем.
— Это такая безобразная старуха со сгнившими зубами?
— Ой, никогда не говори так о ней, иначе тебя накажут. Девушка испуганно оглянулась по сторонам.— Но как ты ее встретила? Обычно она приезжает сюда сама.
— Зачем? Просто навестить твоего хозяина? Или когда появляется новая женщина?
— Ну, и за этим тоже…— Служанка завернула Белит в снежно-белую простыню и накрыла ее мокрые волосы платком. — Наира следит, чтобы у наложниц господина не было детей. Нельзя смешивать благородную стигийскую кровь с кровью низших народов.
— И как же она это делает? — внезапно охрипшим ном спросила Белит.
— Точно я не знаю, но она накладывает, по милости Великого Сета, заклятие бесплодия. Мудрый Змей научил ее этому…
— Пошла вон! — внезапно вскочив, резким голосом приказала Белит.— Вон отсюда!
Обиженная и немного испуганная стигийка как ошпаренная вылетела из комнаты, забыв и таз, и кувшин. А Белит упала на постель и отчаянно разрыдалась и, вдоволь. наплакавшись, забылась тяжелым сном без сновидений
Когда она открыла глаза, в комнату уже вползали сумерки. Первые мгновения Белит не могла понять, где находится, и удивленно смотрела по сторонам, а там горестные мысли затопили ее в черном водовороте. Одна, в чужой стране, она была игрушкой, забавой для человека, погубивши всех тех, кого она любила. Если Самди говорила правду, то спасения для Белит не было — Сет никогда не выпустит моих владений драгоценную добычу. Все кончено.
Горестные размышления прервало появление господина. Рамвас вошел в комнату в сопровождении Ханара и еще двух стражников. Белит встала с постели и начала медленно отступать к стене.
Рамвас невольно залюбовался новой наложницей. На Белит не было ничего, кроме покрывала, обрисовывавшего и пышную грудь и широкие бедра. Густые черные волосы шемитки рассыпались по плечам, укрыв от взглядов нежную кожу шеи и плеч.
— Раздевайся,— сказал Ханар.
Белит ничего не ответила, только прижалась спиной к стене и приготовилась драться.
—Господин дает тебе последнюю возможность заслужить его благоволение. Если будешь упорствовать, тебя ждет суровое наказание,— высокомерно сказал евнух.
Шемитка молчала. Повинуясь кивку Рамваса, стражники направились к ней, собираясь схватить дерзкую рабыню.
Они шли твердым шагом уверенных в своей силе мужчин и не ожидали сопротивления. Ни один из них не носил оружия или доспехов, только короткие туники, как и у Рамваса.
Белит словно раздвоилась. С одной стороны, она была насмерть перепуганной женщиной, а с другой — воином, радующимся долгожданной возможности отомстить. Впиться зубами в горло врага и умереть, захлебываясь его и своей кровью,— разве может быть смерть, достойнее этой!
По-видимому, сумасшедший огонек, плясавший в карих глазах рабыни, все же насторожил стражников. Они остановились.
Высокая хрупкая женщина стояла перед тремя мужчинами, намного превосходящими ее силой, и улыбалась. Она медленно подняла руки к груди и вынула длинную булавку, скреплявшую концы покрывала. Первый из нападавших, совсем еще юный стражник, почти мальчик, как завороженный белизной высокой груди, и пропустил момент, когда Белит прыгнула.
Сильный удар в грудь отбросил его на евнуха, и они с криком повалились на пол. Не теряя времени даром, шемитка повернулась ко второму противнику. Этот был намного опытнее и не желал рисковать ребрами. Не отводя глаз от Белит, он начал потихоньку обходить ее слева, в то время как его напарник постарался зайти с другой стороны. Торопливость третьего стражника погубила весь замысел
Он схватил женщину за руку, и, к его удивлению, она поддалась, а затем он почувствовал, что пол куда-то исчез и стена, вроде бы находившаяся довольно далеко, внезапно заслонила свет. Обмякшее тело осело, оставив кровавый след на выбеленной стене.
Осталось четверо: Ханар, Рамвас, молодой и пожилой стражники. Но Белит интересовал только один из них — Рамвас. Убить его — и тогда пусть делают что угодно. Словно прочитав мысли Белит, стигиец отступил за попытавшегося подняться Ханара. Единственный оставшийся на ногах стражник тоже понял намерение Белит. Спасая хозяина, он пошел на женщину.
Шемитка отступала к стене, пока не коснулась рукой стола. Нащупала шкатулку и швырнула ее в лицо стражника. Опытный воин успел подставить руку, защитим лицо, и острая грань коробки рассекла ему кожу. Пока он приходил в себя, женщина бросилась к Рамвасу. Встреча с дикой кошкой показалась бы стигийцу более безопасной. Он взглянул в глаза Белит и не увидел в них Ничто, кроме ненависти.
Рывком приподняв Ханара с пола, он швырнул его под ноги Белит. Шемитка споткнулась и упала, и на нее сверху навалились Рамвас и молодой стражник, а затем присоединились и остальные.
Вчетвером они дотащили Белит до кровати и уложили ее на спину. Ханар и старший стражник держали ее руки,
Молодой старался удержать ноги. Рамвас развязал пояс шаровар и, пренебрежительно улыбаясь, склонился над животом женщины.
— Надо будет заняться ее животом, Ханар,— сказал Рамвас. — После родов кожа слишком дряблая. Мне это не нравиться.
Стигиец был слишком самоуверен. И когда Белит вырвала ногу из липких от пота пальцев юнца, он не успел увернуться. Маленькая, но твердая пятка с силой ударим его в нос. Раздался хруст, и из носа пошла кровь.
— Ах ты, шлюха! — Ханар ударил Белит по лицу. — Да я тебя…
— Нет,— Рамвас запрокинул голову.— Не трогай ее. Я займусь ею сам.
Осторожно стигиец улегся на распростертое тело женщины. Кровь капала на лицо Белит, но Рамвас все равно улыбался, словно не замечая боли.
