Хэк, хэк, хэк – ритмично, с натугой врезалась лопата в пересохшую почву. Эйва не понимала, зачем нужна эта яма, однако решила помочь: мать казалась взмыленной от жары. Спрыгнув с подоконника, девочка сбегала на кухню, налила полный стакан чая со льдом и принесла матери.
– Мам!
– Да?
Сопя, мать подняла голову. На кончике ее носа висела капля пота. Взглянула на дочь, протягивающую стакан холодного чая.
– Спасибо, – сказала она и взяла стакан.
– Тебе плохо, мамочка? – спросила Эйва, глядя, с какой жадностью мать пьет чай.
– Мне просто жарко.
– Тебе помочь?
– Берись за лопату.
Мать так и не объяснила, зачем яма в углу двора, а Эйва не спрашивала. Хизер вообще была человеком загадочным и вряд ли бы стала посвящать ребенка в свои дела.
Работа заняла самые жаркие часы. Хизер то и дело отправляла Эйву в дом за водой или чаем. Теперь, когда рядом крутилась дочь, жара куда сильнее волновала женщину. Когда день стал клониться к вечеру, она попросила Эйву приготовить что-нибудь перекусить. Девочка сделала сэндвичи с болонской колбасой, сыром, арахисовым маслом и джемом и два стакана чая. Они с матерью часок полежали в теньке, молча глядя в небо. Жара к тому времени спала, от выкопанной ямы, на дне которой уже скопилась вода, тянуло холодком. Эйва не знала точно, какой глубины была эта яма, однако в ней с головой помещалась не только девочка, но и сама Хизер. В общем, Эйва решила, что они с мамой совершили настоящий подвиг, непосильный кому-то другому.
Отдохнув, они поели, после чего спрыгнули в яму и продолжили копать, а мать принялась рассказывать дочери разные истории. О фермере из соседнего графства, который, говорят, прожил больше ста пятидесяти лет. Он отправился на встречу с Создателем только в позапрошлом году, и то лишь из-за несчастного случая.
– Если бы не это, – утверждала Хизер, – он бы до сих пор оставался жив-здоров.
