булавочного укола. Р-раз! – и настанет спасительное ничто, где нет страха, боли и памяти. Кармен увидела Эйву, стоящую перед надгробиями с именами младенцев. Она обвиняюще смотрит на падчерицу и говорит: «Ты могла бы его спасти».
Незаметно для себя она задремала, потом резко вскинулась, ощущая неизвестность и не понимая, сколько времени провела в забытьи.
– Эйва! – крикнула она. – Ты где?
– Успокойтесь, – сказал ей доктор Арнольд, помогая Бренде удержать Кармен в постели.
Пот лил с нее градом, простыни пропитались кровью.
Выйдя из комнаты принести воды для Кармен, Бренда глянула в окно и заметила людей. Всего человек семь-восемь, насколько можно было различить в тусклом свете уличных фонарей. Однако следом, похоже, подтягивались новые.
– Долорес! – закричала Бренда. – Быстрей иди сюда!
Долорес торопливо прошаркала к входной двери.
– Господи, Бренда! Что еще случилось? Зачем ты меня звала?
Бренда молча показала на окно. Люди уже шли по газону к дому. Некоторые, похоже, были ранены. За ними приближались другие. У пожарных Стоун-Темпла имелась только одна карета «Скорой помощи», а из окрестных городков добираться было около получаса, да и то по относительно пустым дорогам, какими они и были до появления «чудо-ребенка». Так что раненые – а за ними зеваки – отправились пешком туда, где были врач и девочка, обладающая даром исцелять.
– О боже! Пойду скажу мужу.
– Думаю, Долорес, они пришли вовсе не к нему.
– Разумеется, к нему. К кому же еще? – возразила та, открывая дверь. – Входите! – закричала она, беспорядочно размахивая руками. – Входите, мы о вас позаботимся, я сейчас сбегаю за мужем. Мы окажем вам первую помощь.
– Эйва здесь? – спросил кто-то.
– Что? – переспросила Долорес, от изумления прекратив размахивать руками.
– Я же тебе говорила, – пробормотала Бренда, пятясь назад. – Закрой-ка ты лучше дверь.
– Нет, я этого не сделаю, – твердо ответила Долорес, поворачиваясь к толпе. – Да-да, Эйва у нас, хотя я не понимаю, зачем вам эта девочка. Вам всем требуется медицинская помощь. Я – медсестра, мой муж – врач, а что может сделать ребенок?
– Немедленно закрой дверь, – прошипела Бренда, отступая к лестнице на второй этаж. Она прислушалась, что там у Эйвы с Уошем, но наверху было тихо.
– Да ничего страшного… – пискнула Долорес.
Из центра города доносился гул пожара, мелькали сполохи проблесковых маячков пожарных машин, кричали люди. Вероятно, один из голосов принадлежал Мейкону. От толпы перед домом отделилась женщина с ребенком на руках:
– Пожалуйста, вы должны что-то сделать.
– Господи, да входите же скорее! – воскликнула Долорес.
– Нет, не вы, – покачала головой женщина, – нам не нужно докторов, нам нужна та девочка. Эйва.
– Эйва ничем не может вам помочь, – сказала Бренда, подходя к двери. – В доме есть врач и медсестра, которые исполнят свой долг. Входите.
– Да-да, – закивала Долорес, – вашему мальчику требуется медицинская помощь.
– А я хочу, чтобы ему помогла Эйва! – закричала женщина. – Чтобы она его излечила. Она единственная, кто сможет.
– Эйва не в состоянии помочь всем, – попыталась урезонить людей Бренда, отчетливо понимая, что они ее не послушают.
– Пусть она поможет моему сыну!
– Мы отправим его в госпиталь, и как можно скорее, – ответила Долорес. – Мой муж сделает все, что только в его силах.
– Не хочу я ни в какой госпиталь! Я хочу, чтобы моему ребенку помогли!
– Эйва не может ему помочь, – повторила Бренда.
– А вы кто такая, чтобы за нее решать? – Из толпы выдвинулся мужчина и встал рядом с женщиной, державшей ребенка. – Какое право вы имеете нам указывать?
– Уймись лучше, – предложила ему Бренда.
– Нам требуется помощь! – завопил кто-то. – Она обязана помочь.
– Сейчас мы все уладим, – над толпой загремел голос Преподобного Брауна.
Люди на лужайке расступились, давая ему дорогу. Появление проповедника несколько отрезвило их, даже испугало, но спокойствие продлилось недолго, почти сразу же вновь вспыхнула свара. Мужчина, стоявший впереди, рванул мимо Бренды и Долорес в дом, вопя:
– Где она? Где?
