Михаил слышал, как она села рядом, но не стал открывать глаза, а она прижалась к нему боком, он ощутил от нее животное тепло, что, как ни странно, тоже словно бы прибавляет ему силы.
Когда Азазель вернулся, Михаил молча протянул ему вместительный бурдюк из кожи бехема, уже с раздутыми боками.
– Наверное, это пригодится.
Азазель торопливо заглянул вовнутрь.
– Ого!.. Чистая вода?.. Из воздуха сгустил?..
– Наверное, – ответил Михаил. – Я не извозчик, не знаю. Сказал – сделалось.
Обизат посмотрела на него в восторге, Азазель хмыкнул, мужчины предпочитают перед женщинами подавать все так, будто им все не просто по плечу, но и с легкостью.
– Распредели мудро, – сказал ей Азазель. – В первую очередь беременным. Остальные потерпят. Кстати, Мишка, можно было из Шеола перенести. Так практичнее, чем получать из воздуха. Меньше усилий. В Шеоле помимо огненных рек есть и отделение со щелями, заполненными снегом. И целая долина со скорпионами, где гоняют грешников туды-сюды. А скорпионы – прекрасная еда!
– Из Шеола? – переспросил Михаил мрачно. – С самого нижнего уровня ада на самый верхний? Сам носи.
Азазель развел руками.
– Да, ты прав. Хотя усилий меньше, но работать нужно ювелирнее. А ты у нас сейчас как молодой необученный слон… Но красивый, красивый!.. ты заметил, что я тебя постоянно хвалю, а ты обо мне отзываешься как-то недостаточно ликующе?
Обизат спросила Михаила с надеждой в голосе:
– Ну когда же мы его прибьем?
– Сперва закончим миссию, – ответил Михаил. – Потом посмотрим, как его лучше так, чтобы помучался. Мстить, так мстить.
Безжалостный Азазель вскоре сказал неумолимо, что все слишком уж разотдыхались, а кто будет мир спасать, всем встать и выходить строиться… ну ладно, можно и без строя, вон за тем поворотом уже земли великого Аваддона, который никому не позволит преследовать свои цели на его территориях.
Дорога в самом деле вывела на ржаво-рыжее плоскогорье, загроможденное огромными камнями, целыми и расколотыми страшным жаром. Везде пепел и мелкий щебень, а по обе стороны от тропы частые огненные ямы, откуда время от времени выстреливаются гейзеры жидкого огня.
Хотя это не ямы по обе стороны от тропы, это сама тропа трусливо виляет, обходя самые опасные и стараясь не приближаться слишком близко даже к мелким.
Над крупными ямами с лавой с треском горит даже воздух и возгоняется красноватым маревом, а от бредущих беглецов падают длинные пугающие тени.
– Уже близко, – сказал Азазель, он за время пути сам исхудал и почернел, а под глазами появились темные круги. – Через пару часов увидим стены Аваддония, самого крупного города по эту сторону гор. Думаю, в нем затеряться будет проще, чем в Вифлееме или даже в Египте…
Он прервал себя на полуслове, в обеих руках появились пистолеты. Михаил тут же сам почти инстинктивно метнул ладони к рукоятям пистолетов, но там пусто, оставил в момент схватки с гигантом в яме.
– Азазель?
– Морок, – крикнул Азазель. – Обизат!.. В сторону!
Перед ними колыхнулась стена красного тумана, расступилась, и выбежали рослые демоны в доспехах из кожи бехемов, у всех в руках огромные топоры, а у некоторых копья и щиты.
На бегу начали охватывать их троих широким кольцом. Михаил быстро оглянулся, все верно, сзади их даже больше. Демоны блюдут честь рода, но удар в спину вписывается в концепцию демонского честного боя. Беженцев в расчет не берут: их можно будет легко перебить позже.
Азазель пробормотал:
– Мы всех не перебьем…
Михаил спросил нервно:
– Разве?
– Кто-то да скроется в этом красном тумане, – пояснил Азазель. – А это раскроет нас. И наше местоположение.
Михаил сказал с достоинством:
– Бежать от демонов бесчестно!.. Мы должны принять бой и сражаться доблестно!
– И красиво, – согласился Азазель. – Тем более, с нами женщина. Обизат, ты женщина?
– Нет, – отрезала Обизат. – Я воин!
– Тогда можно бежать, – решил Азазель.
Демоны, что смыкали кольцо достаточно медленно, внезапно ринулись в атаку сразу со всех сторон.
