— Догадливый он, а? — подмигнул мне Гном.
— А чего не догадаться? — с обидой набычился экс-участковый (он же бывший лесник). — Сколько я книг-то прочитал. Понял, что они сексуально озабоченные.
— Вот-вот. А раз ты такой догадливый, подумай — чего Артем хотел больше всего?
— А чего тут думать? У него только одно на уме и было — кому под юбку залезть… Дело-то, конечно, неплохое, так нужно же знать, к кому лезть. Он девок достал хуже горькой редьки.
Андрей махнул рукой и выпил. Мы с Гномом последовали его примеру. Жаль, но во фляге осталось только на один раз. Вот оно, неудобство места — некуда метнуться за добавкой. Разве что у русалок попросить… Ладно, посмотрим по обстоятельствам. Вслух же я сказал:
— Теперь подумай. Тут место, где сбывается то, чего ты очень хочешь.
— Угу, хотел. Вот и Артем получил, на всю катушку, — подтвердил Гном, выскребая из котелка остатки каши. — А ты в деревню поедешь. Конечно, если захочешь.
— Захочу, — твердо ответил Андрей. — Я этого всю жизнь хотел! Только не знал — как.
— Неужели так сложно в деревню уехать? — удивился я. — Собрал манатки и вперед… В любом колхозе мужикам рады. Какие сложности?
— Знаю я нынешние колхозы, — угрюмо проронил Андрей. — Кто не сбежал — тот спился. А я и так алкоголик. Так что, парни, определяйте меня в деревню. Самую глухую. Чтобы водки не пить и руки не распускать.
— Сельская жизнь, курочки там, коровки, — криво усмехнулся Гном. — А если сражаться придется? Ты ведь книгу Олега читал? Знаешь, в ней не только вымысел. Воевать-то всерьез приходится.
— Читал, — кивнул Андрей. — Фигня полнейшая. Какие-то злодеи-неандертальцы. Как в компьютерной игре — р-раз, и выскочили…
Опять получил щелчок по авторскому самолюбию. А я-то старался, расписывал наши героические деяния! Гном, вместо того чтобы утешить, гнусно хихикнул.
— А знаете, парни, — вдруг сказал мой критик, — я теперь готов поверить, что все это по-настоящему. Думал — сабельки там, мечи, что нам выдали — баловство, деткам на радость. Ладно, думаю, поиграюсь вместе с ними. Тут — на тебе… Русалки настоящие… Олег, а тот парень, что тебя в бою спас, он кто? Не ты ли, Гном?
— Только наоборот было, — внес Гном поправку. — Это не я, а Олег меня спасал. Он тогда двоих или троих кистенем загасил и не поморщился.
Вот ведь, Гном-Гном, а может и правду сказать. А до Андрея, кажется, только сейчас по-настоящему дошло, что ножом я его не просто пугал…
— Короче! Забирайте мой меч. Перекуйте его на это, как его? В соху, в орало! А меня отправьте в деревню.
— А зачем тебя куда-то отправлять? — удивился я. — Хутор можно и здесь построить. Займешься подсечно-огневым земледелием, как начинающий дачник. С расчисткой поможем, а потом дом выстроят. Ведь помогут, правда? (Гном утвердительно кивнул.) Чтобы не очень далеко, если заскучаешь, но и не близко. С инвентарем и всем прочим — помогут. Будешь себе пахать и сеять, а в случае чего — к нам, сюда.
— И часть урожая я должен буду отдавать за защиту? — хмыкнул Андрей.
— А ты бы как хотел? — усмехнулся я. — Феодализм, брат, он феодализм и есть. Все роли расписаны, права и обязанности сословий определены. Кто землю пашет, а кто-то ее защищает.
— Во! — поднял Гном большой палец вверх. — Не ошибся князь. Видишь — просыпается в тебе комендант крепости — феодал, одним словом. За это нужно выпить!
— А есть? — обрадовался Андрей.
— Ща, будет! — уверенно заявил Гном и твердой поступью отправился к озеру.
Ну если Гном сказал — значит, будет. Не зря же он считался в Цитадели главным «ходоком» по русалкам. Только бы не задержался…
Чем уж там русалок уболтал, но минут через десять вернулся обратно, держа в руках глиняную баклажку объемом литра на полтора.
Мы посидели неплохо. Поговорили «за жизнь», вспомнили прежние, ментовские, дела. И хотя служили с Андреем в разных городах, но умудрились найти общих знакомых. Потом перешли на здешние дела. Андрей уже смирился с участью полукрепостного землепашца, но пообещал, что если я, феодал проклятый, буду драть с него три шкуры, то он станет Робин Гудом. Я же обещал, что больше одной не сниму, но освободить от налогов совсем — ну, никак…
Глава третья
И ВЕЧНЫЙ БОЙ…
Пробуждение было мучительным, как выдирание зуба без наркоза. Утро стрелецкой казни…
