— Почему он? — хором удивились мужчины.
— А кто это? — так же хором спросили Нина и Марлена.
— Потому что он глава фонда и точно имеет доступ ко всем камням и ритуалам, — одним махом ответил Ракун на оба вопроса. — А еще у него куча денег, особняк неподалеку отсюда, и он мне не нравится.
— Он никому не нравится, мерзкий тип, но это не повод для обвинений, — отмахнулся Лисар. — И он, кстати, совсем не Ал, а Герберт, кажется.
— Да что вы прицепились к этому «Ал»? Может, это вообще не имя. Или… — Отказываться от своих же слов магосу очень не хотелось, но нелюбовь к Тивасару все же победила. — Может, я действительно неправильно расслышал. Так что предлагаю нагрянуть к нему в особняк. Или хотя бы покрутиться рядом, поспрашивать, не видели ли неподалеку Алинку и милита.
— Ты уже сегодня покрутился, хватит. Завтра пошлю людей. — Силь с грохотом отодвинул стул и поднялся, давая понять, что разговор окончен.
— А вдруг завтра окажется поздно? — не унимался Ракун. Друг, возможно, был прав, но сидеть дома и ничего не делать казалось просто невозможным.
— Я сказал — нет! И не смотри на меня так, а то на цепь посажу.
В случае с этим хмырем угроза вполне могла стать не просто фигурой речи, поэтому Ракун поморщился, но кивнул.
— Так-то лучше. Никто никуда не пойдет, пока я не отосплюсь. — Силь выловил из вазы очередной апельсин и направился к выходу из столовой, но на полпути вдруг пошатнулся, врезался в птичью клетку, вцепился в нее свободной рукой и замер, пережидая головокружение.
Нина дернулась помочь, даже со стула вскочила, но Ракун ухватил ее за пояс и рывком вернул на место. Помощь от посторонних белобрысый задохлик не принимал ни в каком виде, поэтому и прятался во время приступов у кого-нибудь из друзей. А до ранга друга женщине было еще очень и очень далеко.
Впрочем, тут помощь и не требовалась. Силь постоял еще немного, задумчиво принюхиваясь к апельсину, затем отлип от клетки и спокойно, как ни в чем не бывало, продолжил путь.
— Не забудь проветрить мой кабинет от своей дряни! — крикнул ему вдогонку Лисар. И наконец-то вспомнил, что сигару нужно поджечь.
После нескольких минут молчаливого ожидания противоположная дверь вкрадчиво, со скрипом, открылась, и в помещение зашел мужчина. От его вида Алине стало еще больше не по себе, чем было до этого, потому что вошедший ей сразу не понравился. Очень худой, очень высокий, похожий на жука-палочника. И с дурацкими тоненькими усиками.
— Прошу прощения за задержку, — произнес мужчина, подсаживаясь к столу.
Голос у него, разумеется, тоже оказался дурацкий. Неприятный такой голос, царапающий, скрежещущий.
— Принесли? — проскрипел мужчина, обращаясь к Долану.
Тот без лишних слов выложил на стол коробочку с камнями и снова застыл, чуть склонив голову.
Длинные худые пальцы немедленно вцепились в коробку, мужчина приоткрыл крышку, удовлетворенно кивнул и даже выдавил из себя какое-то подобие улыбки.
— Что ж, вижу, вы хорошо справились с заданием. А теперь, пожалуйста, подождите снаружи несколько минут. Мы с юной госпожой обсудим наше возможное сотрудничество, а потом я вас позову.
Долан коротко кивнул и вышел. Сквозняк из закрывающейся двери хлестнул Алину по голым ногам, и сразу стало очень холодно, до дрожи. Впрочем, тут и без холода хватало причин дрожать. От того, что кто-то чужой разглядывает ее камни, стало неприятно до омерзения.
— Итак, давайте знакомиться. — Мужчина нервно побарабанил пальцами по столу, свысока поглядывая на пленницу. — Можете называть меня «господин Тивасар».
Алина мысленно выругалась. Большинство прочитанных ею книг уверяло, что если преступник называет свое имя жертве, значит, оставлять ее в живых он не собирается.
С другой стороны, в тех же книгах герой обычно каким-то чудом выживал, так что, может, не все так плохо?
— Так как вас зовут, клисса? — не отставал мужчина.
— Алина, — выдавила девушка и невольно подивилась бредовости происходящего. Неужели этот тип заказал ее похищение, но при этом не знал даже имени? Все страньше и страньше.
— А второе имя? Как вас родители назвали?
— Откуда я знаю? — удивилась пленница. — Так и назвали, наверное. Или вы ожидали услышать, что я какая-нибудь Эванжелина-Мариетта-Сью?
— Нет, я… Признаться, я ожидал, что вы более осведомлены о своей биографии. — Длинные пальцы снова отстучали по столешнице замысловатый ритм.
— Когда бы я успела? Мне про другие миры-то рассказали только позавчера, и подробная родословная к рассказу не прилагалась, — хмыкнула
