Я встал с кровати, нашел очки на телевизоре и положил их рядом с башмаками.
– Спасибо, – сказали ботинки-компьютер.
– Угу, – ответил я и пошел спать.
– Так расскажи мне что-нибудь о себе, – сказали башмаки утром.
– А что рассказывать-то? Я писатель, работаю дома. Дела в последнее время идут настолько хорошо, что я могу позволить себе жить в «Джеке Лондоне». Конец истории.
– Можно взглянуть на какую-нибудь твою работу?
– Вы что, еще и критик?
– Вовсе нет! Но я творческая, думающая машина, и у меня могут быть какие-то мысли, которые, возможно, пригодятся тебе.
– И думать забудьте, – сказал я. – Не собираюсь я вам ничего своего показывать.
– А я пробежал взглядом твой рассказ «Богиня-убийца из Пояса Темной Луны», – сказали ботинки.
– И как это вам удалось? – спросил я. – Что-то не помню, чтобы я вам его показывал.
– Он лежал в открытом виде на столе.
– Значит, вы видели только первую страницу.
– Вообще-то, я все прочитал.
– Каким образом?
– Немного усовершенствовал твои очки, – ответили ботинки. – Рентгеновские лучи посылать нетрудно. Так и прочитал страницу за страницей.
– Это нечто, – проговорил я. – Но мне не нравится, что вы суете нос в чужие дела.
– В чужие? Ты ведь собрался отослать его в журнал?
– Но еще не сделал этого… И каково ваше мнение?
– Рассказ старомоден. Такие вещи больше не находят спроса.
– Да ведь это пародия, шутка… Значит, вы не только умные башмаки, но и знаток конъюнктуры книжного рынка?
– Да, и еще я успел пробежать взглядом по твоим книжным полкам.
В голове у меня что-то щелкнуло, заставив меня предположить, что и книги из моей библиотеки ботинкам тоже не понравились.
– А знаешь, – сказали ботинки чуть позже, – ты бы не ленился так, Эд. Ты ведь толковый. Может, из тебя что-нибудь еще и выйдет.
– Да вы кто – не только компьютер, но еще и психолог?
– Ни тот ни другой. Я не строю на свой счет никаких иллюзий. Но после того, как наладилась моя система проникновения, я узнал тебя получше за последние несколько часов и не мог между прочим не заметить, что ты умный человек с неплохим общим образованием. Тебе бы немного побольше честолюбия. По-моему, Эд, тут тебе могла бы помочь хорошая женщина.
– Последняя хорошая женщина вызывала у меня нервную дрожь, – ответил я. – К другой я пока не готов.
– Понимаю твои чувства. Но я подумал о Марше…
– Откуда вы знаете о Марше, черт побери?
– Ее имя в твоей красной телефонной книжке, которую – так уж вышло – я просмотрел с помощью рентгеновских лучей в стремлении лучше служить тебе.
– Послушайте, даже то, что я записал имя Марши в телефонную книжку, – уже ошибка. Она профессиональный доброжелатель, а я таких ненавижу.
– Но она может тебе пригодиться. Я обратил внимание, что после ее имени ты поставил галочку.
– А заметили ли вы, что я эту галочку зачеркнул?
– Это было сделано по некотором размышлении. А если еще поразмыслить, то, может, она все-таки тебе пригодится? Сдается мне, вы подошли бы друг другу.
– Может, вы хорошо разбираетесь в обуви, – сказал я, – но ничего не смыслите в таких женщинах. Да вы хоть видели ее ноги?
– На фотографии в твоем бумажнике только ее лицо.
– Что? Вы и в бумажник заглядывали?
– С помощью твоих очков… И не из праздного любопытства, Эд, уверяю тебя. Просто хотел помочь.
– Вы и так уже слишком много напомогали.
– Надеюсь, ты не против того, что я предпринял кое-какие шаги?
– Шаги? Какие еще шаги?
Позвонили в дверь. Я посмотрел на ботинки.
– Я взял на себя смелость позвонить Марше и пригласить ее.
