Возможно, спас…
А возможно, что всё это было подстроено и он сам работает на «мусорщиков». Сейчас же красиво вербует меня для того, чтобы я безропотно ишачил на захватчиков из иномирья. Но, так или иначе, я ему зачем-то нужен. И зачем именно, можно узнать лишь одним способом – продолжить диалог и вытянуть из Дмитрия побольше информации.
Я взял бокал, чокнулся через столик со своим собеседником – и дождался, пока он отопьет из своего бокала половину. Да, я ему нужен, но на всякий случай не мешает подстраховаться. Заметив мой взгляд, Дмитрий прищурился:
– Не доверяешь?
– Я никому не доверяю, – сказал я, отпивая из своего бокала.
– И это правильно, – сказал мой собеседник. – Потому тебя и выбрали.
– Кто выбрал?.. И для чего? – спросил я.
Слова давались мне с трудом. Коньяк оказался превосходным, но присутствовала в нем некая терпкая нотка, слегка перебивающая вкус. Совсем немного. Но достаточно для того, чтобы насторожиться и поставить на стол недопитый бокал. Хотя следовало бы швырнуть его в лицо Дмитрию, который сейчас вольготно развалился на своем диване и с интересом смотрел на меня, словно энтомолог, поймавший в свой сачок неизвестное науке насекомое.
Но вряд ли от этого решительного и смелого поступка был бы какой-то толк. Да и сил на такого рода истеричную глупость уже не оставалось. Поэтому я лишь неторопливо поставил бокал на столик, откинулся на спинку дивана, усмехнулся в лицо бывшему сокамернику – и отрубился.
Бледные лучи света скользнули по шевелящейся массе тяжелых серых облаков. Стражи горизонта – богиня Тефнут и ее брат Шу – в почтении склонили головы и расступились, чтобы дать дорогу самому великому из небесных богов. Огненная Ладья Крылатого Бога еще не выплыла из предрассветного тумана, но первые лучи, предвещающие ее появление, уже частично разогнали темноту, превращая ночь в серый кисель очень раннего утра. Туман дрогнул, скорчился и медленно пополз в пустыню, нехотя выпустив из своих объятий тягучие и ленивые воды Нила. Река, которой пока не коснулся рассвет, сверху казалась громадной черной змеей, медленно ползущей по дну глубокого русла.
Берег тоже шевелился – тихо и осторожно, словно боясь спугнуть момент появления Бога Солнца, выплывающего на своей ладье из подземного царства Мрака и Ужаса. Вся огромная площадь перед величественным храмом, высеченным прямо в скале, возвышающейся над великой рекой, была покрыта плотной людской массой, отчего в сумерках с высоты казалась она плотным живым ковром, расстеленным у подножия храма.
На самой вершине скалы за выступом ноздреватой породы прятался человек. Сверху ему было прекрасно видно всё – и площадь, и многотысячную толпу, и храм, и медленно выходящую из храмовых ворот группу людей.
В центре процессии переливались золотом и каменьями золотые носилки. Двенадцать чернокожих нубийцев осторожно переставляли мускулистые ноги, боясь лишний раз вздохнуть, чтобы ненароком не потревожить того, кто находился внутри сверкающего ковчега, покоящегося на их плечах. Плотное кольцо воинов в три ряда окружало драгоценную ношу, ощетинившись копьями и обнаженными медными мечами. Сверху процессия напоминала большой глаз из грязно-желтого металла с ослепительным золотым зрачком посередине. Впереди важно шествовала толпа жрецов, облаченных в белые одежды, казавшиеся серыми и грязными в предрассветном сумраке.
Берег колыхнулся и стал ниже. Толпа рухнула на колени. Тысячи людей замерли в позе зародышей, вжавшись лбами в каменные плиты площади.
Процессия вышла из ворот и остановилась. Пятнадцать воинов – славящиеся своей меткостью персы, судя по росту, завитым рыжим бородам и характерно изогнутым лукам, – спустившись вниз на несколько ступеней, встали впереди, сверля глазами толпу и готовясь утыкать ядовитыми стрелами любого простолюдина, осмелившегося показаться подозрительным. Остальные воины встали по бокам носилок. Главный жрец сунул рабу свой длинный посох, увенчанный сверху золотым диском – символом Солнца, – и воздел сухие руки навстречу восходу.
– Да будет славен вечно великий Амон Ра, создатель вселенной, людей и богов! И да будет славен вечно живущий сын его, повелитель Верхнего и Нижнего Египта, снизошедший с неба на землю, дабы править народами! – возгласил жрец. Его неправдоподобно, нереально мощный голос глухим рокотом разнесся над берегом, рекой и безмолвной толпой, достигая ушей каждого и наполняя сердца людей священным трепетом.
Жрец говорил долго, перечисляя имена и заслуги правящего фараона, соизволившего сегодня предстать перед подданными.
– Великая честь для вас, люди, лицезреть наместника Бога на земле. И великий праздник для нас всех, ибо сегодня ночью доблестные Меченосцы, слуги Бога Ра, поймали наконец чудовищ, пожирающих людей и распространяющих страшную заразу. Так будь же славен в веках фараон, пекущийся о благе своих подданных! И снизойдет благодать на Меченосцев, посланных Небом для того, чтобы очистить от скверны священную землю Египта!
Со стороны дворца показалась еще одна процессия, очень напоминающая первую по порядку построения воинов, но разительно отличающаяся по окраске и стилю одежд. Здесь не было золота. Теперь уже черный «глаз», состоящий из тройного круга людей, закутанных в плащи цвета ночи, двигался по направлению к храмовым ступеням. И абсолютно другие, в несколько раз большие носилки покоились на плечах сотни трясущихся от ужаса рабов-нубийцев. Огромный паланкин был накрыт большим куском плотной ткани, из-под которой то и дело раздавалось многоголосое шипение, от которого замирало сердце и кровь застывала в жилах.
Черные воины шли медленно и размеренно. Из-под капюшонов, покрывающих их головы, были видны бесстрастные, словно каменные лица, на которых
