– Упрана Димма, – ответил Маир, его голос слегка дрожал. – Точнее, был… Упрана убили. Дом сожгли.
Таг хорошо видел развалины, деревянные балки, лежащие в куче пепла, еще излучали тепло. Места вокруг хутора было много, открытого места. Штурмовик записал это в минус. Как и то, что расщелина видна с дороги, проходящей мимо хутора. Пока он не представлял себе, как можно незаметно и безопасно провести к лазейке группу людей. Все простреливалось, даже залечь негде; единственная более-менее выгодная позиция, чтобы держать оборону, в случае, если потребуется прикрыть заложников, – это развалины владений Упрана Димма. Лучше всего сохранился сарай. Целых три стены и часть крыши. К нему примыкал фрагмент деревянного забора. Долго эту точку удерживать не получится, о чем Асура и сказала вслух, чтобы развеять сомнения.
Маир приуныл.
– Где сарай с заложниками? – спросил Таг.
Впрочем, он уже догадывался. Примерно в трехстах метрах от хутора Димма стоял другой, самый богатый и внушительный на вид. Бандиты устроили в нем штаб-квартиру. Двухэтажное здание не пострадало от огня, чем большая часть построек в долине похвастаться не могла. В окнах горел свет, Таг видел вооруженных людей, патрулирующих подходы к «цитадели». За пределами хутора бандиты разожгли костры, на которых готовили пищу. Большая часть бойцов расположилась прямо на земле, палаток Ирган насчитал всего семь.
Проводник подтвердил:
– Дом Одда Хара. Он жил один, все сыновья умерли. Хозяйство большое было, мы ему помогали, сам он не справлялся… Когда пришли эти, он сумел убить троих, прежде… Старик молодец. Просто так не дался.
Таг не стал комментировать. Он видел тело Хары, до сих пор висящее на воротах. Труп был обезображен. Бандиты до сих пор развлекались, швыряя в него ножи и камни.
Маир тихо и грязно выругался.
– Они стащили мертвых наших в кучу и подожгли… я отсюда чувствую этот запах…
И это Таг заметил давно. Куча еще тлела, дым от обугленной груды тел стлался низко над землей, и хотя ветер был несильным, запах частично доносился и сюда. Горелое мясо. Ирган внимательно осмотрел сарай. Высотой здание было почти с дом, крыша покатая, крепкие стены. Окон немного, заколочены досками; возможно, чтобы пленники не сбежали.
– Постоянно охраняют четверо. Ходят вокруг сарая, – сказала Асура, наблюдавшая за хутором через оптику своей винтовки. – Держат оружие наготове. С чего такая осторожность?
– Не знаю, – ответил Маир. – Мне наплевать. Доберусь, буду резать ублюдкам глотки. – Фермер осклабился и показал нож, который носил за пазухой.
– Опыт есть? – спросил Таг.
– Есть. Но вот людей не приходилось. Научишь, хибо?
– Боюсь, скорее это они тебе перережут глотку. После того, как хорошенько развлекутся.
– Посмотрим. – Маир убрал нож. Его лицо на миг превратилось в маску ярости.
– Похоже, ваши люди до сих пор там, – подытожила свои наблюдения Асура. – И товар ценный. По крайней мере, за их безопасность я пока не волнуюсь.
Проводник уставился на нее.
– Пока?
– За больных и убогих на невольничьем рынке дадут мало, – сказала хибранийка. – И любой уважающий себя работорговец от себя кусок оторвет, чтобы накормить раба.
– А не уважающий?
– Будем надеяться, эти из первой категории… Это значит, никаких издевательств, голодомора, побоев, сексуального насилия. Особенно дорого стоят дети. Их оберегают и кормят лучше всего.
Маир побледнел.
– Ты намекаешь…
– Если твой сын среди заложников, он в порядке. Насколько это возможно.
Фермер сжал пальцы в кулак, захватывая зеленые макаронины травы. Таг наблюдал за ним, не представляя себе, каково это, быть на его месте. Жена, дети. Что значит – иметь семью? Не близких друзей и соратников, без которых трудно вообразить себе свою жизнь, а семью. Самую обычную.
Ирган отвернулся. Эти мысли только мешали, сбивали с нужного настроя.
– Итак, штаб – небольшая крепость, основная часть мародеров сосредоточена вокруг него, – вслух сказал штурмовик. – Патрулируются только ближайшие окрестности в радиусе метров восьмидесяти. Следовательно, проблем не ожидают. Больше заботятся о сохранности пленников.
– Не вижу антенн, – отозвалась охотница. – Или у них нет транспространственной связи вообще, либо кто-то разжился личным коммуникатором с
