– Капитан, – включил он внутреннюю связь. – У нас тут некоторые сложности.
– Знаю, – донеслось в ответ. – Ратьес просветил.
– Это не все. Похоже, выжившие идут сюда. Бандиты преследовали их, поэтому они уходили все дальше в лес. Их цель – «лагерь».
– Проклятье!
– И они почти здесь, – добавил Ирган.
– Ясно. Всем боевая готовность номер один. Ждать моих указаний. Доложи обстановку, Нытик! Что сейчас?
– Противника не вижу. Думаю, один из наших друзей-фермеров просто вышел встретить беженцев…
– Мы выдвигаемся.
Таг видел Дандуса, стоявшего у начала тропы. За ним что-то двигалось, чувствительные микрофоны шлема Иргана улавливали чьи-то шаги. Голосов он пока не слышал, но не приходилось сомневаться, что это идет толпа, растянувшаяся колонной.
Беженцы. Вот и прозвучало это слово. Для любого солдата – из регулярной армии или наемника – оно всегда означало проблему, особенно когда беженцы буквально сваливаются тебе на голову. Джнахин не будет рад. Даже не так – он придет в ярость. Ирган видел его в таком состоянии всего однажды, и, судя по голосу, недалека та минута, когда Фаррел взорвется.
Первый человек, которого Таг увидел рядом с фермером, нес на плече дробовик, и его голова была наспех перемотана. Лицо с одной стороны опухло, глаз заплыл. Остановившись, человек с дробовиком заключил Дандуса в объятия, и они стали говорить. Всего несколько фраз, а потом оба посмотрели на Иргана; штурмовик остался стоять неподвижно. Прошло всего несколько секунд – люди появлялись из утреннего сумрака, словно призраки. Хибраниец насчитал трех, четырех, семерых, затем они заполнили собой все свободное место; образовалась небольшая толпа, сразу вспыхнули разговоры. Маленькие дети принялись хныкать, как и положено маленьким детям, испуганным, голодным, вымотанным многочасовым переходом. Тем, кого несли матери или отцы, приходилось не легче, чем тем, кто шел на своих двоих. Маир и Логотт протопали мимо Тага, даже не бросив взгляда в его сторону, точно его и не было. Он их не винил. Голоса стали громче. Маиру пересказывали то, что он пропустил.
Ирган быстро понял, что не горит желанием наблюдать эту сцену во всех деталях, и отвернулся; в конце концов, он здесь чужак, которого не должны заботить чужие проблемы. Увы, уйти далеко ему не дали – со стороны лагеря приближалась группа, впереди шел капитан. Он был раздражен, что без труда угадывалось по нервным быстрым движениям, а также по оружию, которое Фаррел приготовил.
«Интересно, – подумал штурмовик, – а способен ли он открыть огонь, если беженцы вдруг преградят ему дорогу?»
Джнахин не успел до конца осмыслить сообщение Зетама Ратьеса, как появилась Асура. Она растолкала уже готовых к выходу – и вообще, к любым новым неприятностям – бойцов, действуя довольно бесцеремонно.
– Капитан… вы уже знаете? – выпалила она.
– Как же – конечно, – проворчал Фаррел. – Только гостей нам не хватало.
Асура приблизилась к нему вплотную.
– А Зетам сообщил о просьбе Маира?
Хибо скривил губы.
– Помочь фермерам? Чем?
– Мы можем освободить пленников.
– Увы, Асура. Невозможно.
Он отодвинул ее в сторону довольно грубым жестом, потом надел шлем и взял штурмовку.
Любого другого выскочку это поставило бы на место, но Джнахин просчитался.
– Все в наших силах, капитан!
– Нет, нам не платят за это. И потом – фермеры являются гражданами Эмадины, значит, она и будет их защищать.
– Они уже просили помощи, но Эмадина не отреагировала на призыв. Сейчас ей, тем более, не до каких-то жалких людишек, когда она воюет за алмазы!
Джнахин повернул к ней голову.
– А тебе, значит, есть дело? – Его голос звучал угрожающе.
– Да!
Все, кто был невольным свидетелем этой сцены, отметили повисшее в воздухе напряжение. Никто не говорит с Джнахином в подобном тоне, не бросает ему в лицо слова, как это сделала Асура. Капитан в группе царь и бог, чей авторитет имеет почти сакральный ореол. Но эта нобар, не моргнув глазом, нарушила неписаное правило: не оспаривать мнение командира без веской на то причины. А глупое желание спасти гражданских не могло считаться таковой по определению… во всяком случае, так казалось наемникам. Беженцы? Ну и что? Мало ли на войне тех, кто потерял все и вынужден скитаться? Всем нельзя помочь, тем более глупо делать это задаром. Вот если бы командование отрядило группу в качестве спасательной, другой разговор; в таком случае Джнахин и его люди в лепешку бы разбились.
