Олвин приподнял рваную одежду и надавил на край раны.
– М-мать твою, Тоот! – взревел Роберт. – Ты что творишь?!
– Тише, больше не буду.
Олвин тяжело вздохнул.
– Кровь желтая… У болотного вепря клыки непростые, ядовитые… А где сам вепрь?
– А на кой он нам? – развел руками Карл. – Мясо эловепря дурное.
– Нужна его кровь! Срочно!
Мгновение Карл смотрел на вестника, затем ткнул кулаком кого-то рядом.
– Ты и Свистун! Место помните?!
– Да, Карл…
– Бегом туда!.. Да стойте же, болваны! Мехи прихватите, чтоб крови набрать!
– Его уже зверье растащило, поди… – простонал Роберт.
– На смердящий труп эловепря даже волк в голодную зиму не позарится, – сказал Тоот. – Как давно он тебя распорол?
– Вчера вечером…
– Плохо дело.
– Ты меня обрадовал, зеленый брат, – усмехнулся сквозь боль Роберт.
– Помолчи пока. Силы береги.
– Зачем? Богам морды набить при встрече?
– Я постараюсь вашу встречу отсрочить. Так, Карл…
– Чего еще?
– Там оленя тащили. Он с рогами?
– Нет. Молодняк совсем. А что?
– Нужны оленьи рога.
– У меня в «норе» на стенке торчат, – подал голос кто-то из толпы. – Я на них одежку вешаю.
– Не то. Свежие нужны. Настойку надо сделать.
– Настойку из оленьих рогов? – снова усмехнулся Роберт. – Дурак ты, вестник. У меня зад распорот, а не перед обвис.
– Помолчи, говорю. Настойка не только для телесных утех полезна. Она кровь обновляет. А тебе сейчас это и нужно. Шон!
– Да, Олвин?
– Беги в поселок. Пусть вскипятят воду. Много воды. Еще пусть нагреют самое крепкое вино, что есть. Еще нужны самые тонкие и острые ножи. Их надобно прокалить на огне. Три или четыре.
– Хорошо…
– Постой. Добудь белены и череды.
– Этого у баб наших в достатке…
– А знахарки есть?
– Ну, – развел руками Арчер, – роды принять могут.
– Роберт, к великому сожалению, не на сносях. Ладно. Поторопись. Да!
– Что еще?
– Посуду пусть дадут, какую не жалко. Для мочи Роберта.
Шон кивнул и, не задавая лишних вопросов, бросился вверх по склону.
– Моча моя тебе на кой ляд? – фыркнул раненый. – На память? Для потомков?
– Пить ее будешь.
– Чего?!
– Заткнись же. Так, Карл, парни, берем и тащим.
Желающих нести вожака лесных разбойников оказалось больше чем нужно. Но суеты не возникло. Восьмеро, среди них Олвин, взялись за носилки.
– Больно, изверги! – закричал Роберт. – Я не отлежался еще!
– Цыц! – прикрикнул Тоот. – Больно ему, видите ли. Это я тебя еще лечить не начал. Вот тогда будет больно.
Олвин знал, что разбойничье братство любит Роберта, недаром его прозвали лесным королем. Никто не высказывал ни малейших сомнений, кто
