крушение! Затем Фольнхейм напал на Джерри…
— Харгроув? — вдруг заволновался лейтенант. — Где Харгроув?
Феликс сделал шаг вперед и ответил:
— Джерри убит, сэр.
У лейтенанта не дрогнул ни один мускул на лице. Он лишь коротко кивнул:
— Он был хорошим солдатом.
— Он погиб, защищая нас от Фольнхейма. Он был лучшим, сэр, — продолжил Феликс.
— Спасибо вам обоим, — снова кивнул Ларамер. — Мы окажем ему почести, достойные его героизма.
Лейтенант начал складывать парашют.
— Куда вы направитесь теперь, сэр? — спросил Уилл.
— В десяти километрах отсюда мой напарник нашел посадочную полосу. Он меня подберет. Затем мы отправимся обратно, на войну.
Уилл посмотрел на Уолкеров, потом снова на Ларамера. То, о чем он говорил Корделии, было правдой: ему претила жизнь в современном городе. Он знал, что ему будет нелегко, но все же обратился к лейтенанту:
— Вам не нужен еще один солдат, сэр?
— В чем дело, Дрейпер?
— Я бы хотел записаться добровольцем, сэр.
Корделия удивленно посмотрела на Уилла.
— Уилл? Ты не пойдешь с нами?
Уилл повернулся к ней.
— Я не могу. Это место — каким бы странным оно ни было — мне роднее, чем твой мир. Никаких мобильных телефонов или тренажеров для хомячков. А мы с тобой, если мы действительно друзья, будем иногда видеться.
Корделия отвела глаза. Если бы она не была такой грубой… если бы говорила с ним мягче… он бы вернулся в Сан-Франциско вместе с ними.
— Но Уилл! — воскликнула Элеонора, — Ты должен пойти с нами! Нам будет тебя не хватать!
— Мне тоже будет вас не хватать, — ответил Уилл, его глаза, казалось, вот-вот наполнятся слезами. — Но мое место на войне. Высоко в небе.
— Погоди, погоди, — прервал его Ларамер. — Я тебе еще не ответил! Джон Булль в военно-воздушных войсках Соединенных Штатов Америки? Пилот, летавший на самолетах, которые вот уже двадцать пять лет как устарели? Я ценю вашу отвагу, Дрейпер, но не могу вас принять.
— Я могу управлять вашими самолетами, сэр.
— Правда? Откуда такая уверенность?
— Потому что мы похитили один, — ответила Корделия, выступая вперед. Она хотела помочь Уиллу осуществить свое истинное желание. Даже если им придется расстаться.
— Я все правильно расслышал?
— Когда мы вернулись к Дому Кристоффов, мы с Уиллом похитили самолет, и он управлял им на протяжении всего нашего пути в Рим…
— Вы угнали самолет? Мне следует вас арестовать!
— Он совершил посадку в Колизее, чтобы спасти моего брата, — продолжала Корделия.
— Это правда, — подтвердил Брендан.
— Как вам удалось посадить Мустанг Р-51 в Колизее? — воскликнул лейтенант. — Это невозможно! Вы хотели сказать,
— Главное то, что я все еще здесь, сэр, — ответил Уилл. — И я хочу пойти к вам на службу. Я могу присягнуть на верность флагу Соединенных Штатов Америки…
— Перестаньте, в этом нет нужды! — ответил Ларамер. — Если ты действительно разбил один из моих самолетов, значит, вступая в мою эскадрилью, ты понесешь заслуженное наказание. Я не стану с тобой миндальничать, Дрейпер. Я буду заставлять тебя работать. Ты будешь хлебать баланду и драить самолеты, даже если остальные пилоты будут есть на ужин филе-миньон в Шартре. Уяснил?
— Так точно, сэр!
— Ты принят.
Уилл повернулся к Уолкерам.
— Простите… — начал он прощаться с детьми, но они не дали ему договорить и задушили в объятьях. Вместе они пережили многое. Он спасал их, а они спасали его…
— Мне будет тебя не хватать, — признался Брендан. — Ты заменил мне брата, которого у меня никогда не было.
— А ты был мне, как младший брат, который никогда мне не писал.
