— Это было бы удивительно, если бы не знал. Вампиров в любой период истории буквально по пальцам можно пересчитать. Они ищут друг друга, как могут.
Аркли прочитал по бумагам:
— Предположительно кости вампира. Остатки некоего Обидии Чесса из Виргинии. Надеюсь, ты сможешь вспомнить это имя.
Кэкстон порылась в памяти.
— Черт! — воскликнула она.
Она вспомнила.
— Малверн впервые попала в Америку, когда она уже была настолько слаба, что не могла вылезти из гроба. Поэтому ее продали как ископаемое парню по имени… эээ… — Она напрягала память. — Джосайя. Джосайя Марс Чесс.
Аркли прижал указательный палец к крылу носа.
— Она убила Джосайю, я практически уверен в этом. Его нашли без единой капли крови. Но, однако, до этого он успел дать жизнь сыну, Захарии Чессу, чья жизнь вроде бы была совершенно заурядной. У Захарии родился еще один сын. Того звали Обидая. В то время Малверн тихо гнила на чердаке плантации Чессов. Деталей не знаю, но я готов об заклад побиться, что именно Малверн превратила Обидаю в то, что лежит сейчас перед тобой.
Холод, который объял Кэкстон, не имел ничего общего с кондиционерами воздуха.
«Объект приобретен при необычных обстоятельствах, пожертвование Военного департамента. Подписано К. Бенджамином, дальнейшие подробности можно выяснить у него», — прочел Аркли и подумал: «Ну, это будет затруднительно, ибо доктор Бенджамин скончался больше ста лет тому назад. Но он был так любезен, что оставил нам некоторые записи».
Здоровой рукой Аркли вытащил лист из пачки и начал читать в тишине, медленно двигая головой из стороны в сторону, а Кэкстон оставалось только ждать. Она кинула случайный взгляд на кости в ящике, но от этого у нее мороз по коже пошел.
— Могу я взглянуть, когда вы…
— Готово, — ответил Аркли.
Он протянул ей листок. Это была старая фотокопия древнего документа, написанного размашистым наклонным почерком. Кэкстон перечитала его дважды.
«Экспонат подготовлен капитаном Кастисом Бенджамином, хирургом. По запросу полковника Питтенгера из Военного департамента я осуществил предварительный осмотр. Результаты следующие. Останки перевезены на изучение в Медицинский колледж Филадельфии 25 июня 1863 года. Той же ночью после ужина я получил в личное распоряжение два деревянных ящика и немедленно поместил их в анатомический театр. Там с помощью моего коллеги доктора Эндрю Гормана, сотрудника медицинского колледжа, я осуществил вскрытие объекта. Осмотр начался в половине девятого вечера.
Объект был доставлен в виде скелета. Сердце находилось в отдельной упаковке, обложенное древесной стружкой. Его обследовали первым; было обнаружено, что оно весит двенадцать с половиной унций (немного больше обычного человеческого сердца), имеет черно-красную окраску и при нажатии выделяет бледно-молочный секрет. Хорошо выраженного запаха нет, и, несмотря на отделение от тела в течение нескольких дней, отсутствуют даже малейшие признаки разложения.
По возвращении в останки тела сердце немедленно начало биться. Выделение бело-молочного секрета значительно возросло. В зоне наибольшей активности наблюдалось выделение пара и ощутимого тепла, и спустя десять минут стало очевидно некоторое восстановление плоти. И все это несмотря на удаление сердца из тела на длительный период.
По просьбе полковника Питтенгера мы перешли к применению четырех унций человеческой крови, взятых из левой руки доктора Гормана. Регенерация заметно усилилась. На протяжении одного часа мышечная ткань начала связываться, за это время стал отчетливо виден полный набор органов.
Майор Горман выразил нежелание наблюдать за полным восстановлением тела. Я поддержал его. Сердце было изъято. Восстановившиеся ткани и органы быстро разрушились, словно наполненная воздухом и проколотая камера. Сердце было уничтожено согласно указаниям, и мужчина был полностью умерщвлен в четверть первого, 26 июня 1863 года Господня».
Когда Кэкстон закончила, она посмотрела на Аркли. Он улыбался, словно кот, в пасти у которого была мышь.
— Скажешь первой?
Она точно знала, куда он клонит.
— Нет, — ответила она. — Я думаю, вы пришли к неверному заключению. Сердце этого вампира было удалено на пару дней. Когда они положили его обратно, он, конечно, начал восстанавливаться. Спустя пару дней! Гейстдорфер обнаружил сердце моего вампира на крышке его гроба. Он вложил его внутрь, и вампир ожил. Я понимаю, к чему вы клоните, но я не могу согласиться. Слишком много времени прошло для этого.
Сердце наверняка бы сгнило за сто сорок лет. Предполагать иное было абсурдно. Но как иначе она могла объяснить состояние вампира? Он обманул
