Сол колебалась.
Эрнесто можно было спасти ценой изменения его собственной природы. И скорее всего ценой расставания с ним – ведь если он узнает, если поймет,
Хрипы Эрнесто становились все тише, худая грудь почти не вздымалась…
Глаза умирающего на миг открылись, мутный, ничего не понимающий взгляд нашел лицо Сол.
Девушка вздрогнула, увидев даже в этих больных глазах отблеск огня невероятной силы. Огня, который мог бы поджечь целый мир…
Сол зажмурилась, отчаянно замотала головой и выскочила из хижины. Да пропади оно все пропадом, она не хочет и не будет ничего решать! Она просто останется в стороне и не будет вмешиваться, просто уйдет и позволит болезни спокойно завершить начатое. И никаких сомнений, никаких сожалений.
…Через несколько минут Сол вихрем влетела обратно в дом и нервно нащупала на руке Эрнесто пульс. Молодой человек еще дышал, но жизнь едва теплилась в нем.
– Не знаю, поблагодаришь ты меня или проклянешь, – обреченно вздохнула девушка, наклоняясь к Эрнесто. – Но я спасу тебя как могу. Прости…
И выпустила клыки.
Эрнесто проснулся и, не открывая глаз, с наслаждением потянулся, ощущая, как наполняется силой каждая мышца в его теле. Давно он не чувствовал себя таким бодрым и отдохнувшим! Вот что значит спокойная жизнь вдалеке от цивилизации, да еще с женщиной, к которой испытываешь искреннюю привязанность.
Кстати, о женщине. Эрнесто покосился на другую половину кровати. Примятая подушка, откинутая простыня – но Сол рядом не было.
Эрнесто сел на кровати, с удовольствием ощущая прикосновение чистых простыней к своей коже. После долгого путешествия, когда ему частенько доводилось спать где придется, он начал особенно ценить мягкую кровать и чистое постельное белье.
Сол стояла спиной к окну, завешенному плотными шторами, и внимательно смотрела на Эрнесто. В простом светлом сарафане, с распущенными по плечам волосами и яркими глазами на бледном лице она была удивительно красива. Ни одна другая женщина в мире не могла с ней сравниться!
«Я люблю ее», – внезапно понял Эрнесто.
Влюблялся он и прежде – часто и легко. Но его нынешнее чувство к Сол разительно отличалось от прежних мимолетных и необременительных влюбленностей.
Какая-то часть Эрнесто, окрыленная сделанным открытием, требовала, чтобы он немедленно поделился этим с девушкой, но Сол перебила ход его мыслей и довольно сухо спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
Немного растерянный, Эрнесто ответил не сразу.
– Прекрасно, – наконец сказал он и прислушался к бурлящей в каждой его жиле энергии. – Надо сказать, давно уже не ощущал себя таким отдохнувшим… таким живым!
Сол усмехнулась – криво, некрасиво.
– Славно. А теперь уходи.
– В смысле – уходи? – не понял ошарашенный Эрнесто, растерянно проводя рукой по подбородку. А в следующий миг он уже тщательно ощупывал сильно отросшую щетину. Нахмурился. Метнул взгляд в окно. Сквозь него падали косые темно-золотые лучи солнца. – Неужели я проспал до самого вечера? – поразился он.
Сол проигнорировала его вопрос.
– Уходи, – требовательно повторила она.
– Ты меня выгоняешь? – растерянно спросил Эрнесто.
Сол лишь молча скрестила руки на груди.
Эрнесто окончательно растерялся. Даже женщины, с которыми он проводил всего одну ночь, оставались довольны и не спешили его выпроваживать с первыми лучами солнца. А с Сол он прожил… Сколько, два месяца, три?
Неужели он провел здесь столько времени?
– Я так громко храпел, что не давал тебе спать? – попытался он шуткой разрядить атмосферу, лихорадочно вспоминая, что происходило ночью и чем он мог обидеть Сол. К сожалению, воспоминания были обрывочными и путаными, теряясь в каком-то тумане. – Чем я так тебя рассердил? Неужели тем, что немного проспал?
– Уходи, – в третий раз потребовала Сол.
– Ты серьезно? – спросил он, внезапно ощутив холодок в груди и отчетливо поняв, что это не игра. – Вот так просто выгоняешь меня после всего, что между нами было?
