— Ты нужнее там, чем здесь. И, полагаю, тебе лучше переодеться, чтобы не получилось как в прошлый раз.
— То есть вы меня не задерживаете? — уточнил Круль.
— Совершенно.
— Так я пойду?
Старик молча указал на дверь.
Круль встал, коротко кивнул, подмигнул Ивану и вышел из кабинета.
Старик откинулся на спинку кресла, где-то рядом загудел кондиционер.
— Я с возрастом стал плохо переносить некоторые запахи, — сказал старик. — Но в его присутствии стараюсь этого не демонстрировать. Иначе в следующий раз он придумает что-нибудь, чтобы вонять посильнее. Мальчишка.
Впрочем, произнес эту фразу старик без осуждения, даже с некоторым одобрением.
Иван абсолютно не понимал, что сейчас происходит, поэтому предпочел слушать молча.
— Вы уж извините меня, старика, — бледно улыбнулся хозяин кабинета. — Я не представился. А вам нужно меня как-то называть, пусть даже мысленно. Можете вслух называть меня Василием Кузьмичом. А про себя — хоть бледной поганкой. Договорились?
Иван кивнул.
— Знаете, когда я хвалил ваше молчание, я не имел в виду, что буду наслаждаться им беспрерывно. Хотелось бы услышать ваш голос.
— Спеть? — спросил Иван грубо.
Старик приподнял бровь.
— Предпочитаете классику или что-нибудь народное? Я не очень большой знаток, но могу предложить строевую, древнюю. Взвейтесь, соколы, орлами! Боюсь, что на два голоса в одиночку не вытяну, но получится громко. Хотите?
— И еще один хам, — констатировал старик. — Никакого уважения…
— К чему? — спросил Иван. — К столу? К шкафу? К дому, охране? К человеку, который сам не воняет серой, но общается с преступившим, как с родным?
— Вы, между прочим, тоже с ним общаетесь. И шкаф, кстати, тоже может быть многоуважаемым. Хотя вы наверняка не знаете, откуда цитата.
— Зато я могу назвать тактико-технические характеристики любого ныне существующего огнестрельного оружия, процитировать по памяти любую статью Кодекса и близко к тексту — Акта и Соглашений.
— А Библию?
— Что — Библию?
— Ее вы тоже можете процитировать? Или, хотя бы, близко к тексту? — Старик с интересом посмотрел на Ивана. — Сможете воспроизвести то самое «два — точка-шестнадцать» из послания Павла к галатам?
Иван попытался вспомнить. Ему ведь неоднократно говорили. Даже сам что-то цитировал. И отец Стефан на прошлой накачке…
— Не морщите лоб, Иван, — сказал старик. — «Однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть».
Старик снова улыбнулся.
— Казалось бы — обычные слова, ничего особенного, а вот уже лет десять как из-за них льется кровь, гремят взрывы, совершаются преступления, как перед человеком, так и перед Богом. Кому-то пришла в голову экстравагантная мысль, что этот абзац из Библии оправдывает любые действия людей, уверенных в своей вере. И возникла секта галат, к галатам отношения не имеющая. Вы можете поверить? Всего десять лет назад о галатах ничего не было слышно. Нет, на улицах стреляли, сжигали, подрывали и просто резали, но этим занимались верующие люди, защищавшие свою веру и честно собиравшиеся свои грехи отмолить. Это было неприятно, пачкало кровью многих людей, но все-таки. До сих пор время от времени это происходит. Да вы и сами знаете, по собственному опыту…
Если он сейчас затеет разговор на тему: зачем вы пытались спасти предавшихся ценой своей жизни, решил Иван, пошлю его и пойду пешком в Иерусалим. Дам по лысине чем-нибудь тяжелым… Или ладно, не буду. Хрен с ним, пусть догнивает.
Что-то такое проступило на лице Ивана, что старик тему продолжать не стал, нажал кнопку на селекторе и спросил, скоро ли.
— Еще пять минут, — сказали в селекторе.
— Пять минут, — повторил старик и снова посмотрел на Ивана. — Я слышал, вы были ранены?
— И даже умирал.
— Но, надеюсь, сейчас…
— Все равно умираю, но, надеюсь, скорость замедлилась. Еще лет сорок планирую этим заниматься.
— А почему так мало? — удивился старик. — Быть старым — это так интересно! Я бы даже сказал — поучительно. Вот сколько мне лет?
— Пятьсот, — не задумываясь, ответил Иван.
