— Несомненно, какая-то магия.
Мишель не смотрел туда. От холода его раны снова дали о себе знать.
Оба двигались довольно медленно, и тем не менее добрались от Долов до Вал Шевина всего за несколько дней, быстрее, чем могла бы долететь почтовая птица. Они почти не разговаривали, экономя силы и оставаясь настороже, опасаясь угроз, которые так и не проявили себя. Ночью перед отдыхом им пришлось обрабатывать друг другу раны.
— Какая досада. Вообрази, что было бы, знай Император Драккон об элувианах. Насколько широко тогда раскинулся бы Орлей? — Гаспар покачал головой. — Нам никогда этого не узнать. Если только эльфийка Селины не решит сменить сторону.
Мишель наблюдал, как последний луч солнца скользнул вниз и скрылся далеко на западе за горизонтом.
— Она больше не эльфийка Селины, милорд.
Гаспар снова засмеялся.
— Верно, не Селины. Как и ты, если подумать.
— Так что же будет дальше? — повернулся к нему Мишель.
— Будь я проклят, если знаю, — Гаспар качнулся из стороны в сторону, разминая затёкшие мышцы, и поёжился. — Похоже, раны, которыми ты меня наградил, закончат мои боевые похождения. И ведь это уже после того, как я сломал твой меч.
— Я имел в виду, что станет со мной, милорд?
Гаспар взглянул на Мишеля.
— Академия вычеркнет из списков твоё имя и приговорит тебя к смерти.
Мишель кивнул. Он знал устав не хуже Гаспара.
— Скажи мне кое-что, — помолчав, попросил Гаспар. — Почему ты просто не убил меня?
— Я дал слово, — ответил Мишель, качнув головой. Хранить свой секрет за пределами склада в Вал Руайо казалось ему делом первостепенной важности. Знай он тогда, что обещание обойдётся ему такой дорогой ценой, поступил бы он иначе?
— Ну и зачем же было держать его? — настаивал Гаспар. — Ты ведь не настоящий шевалье, сынок.
Мишель потянулся за мечом и, не найдя его, вытащил кинжал.
— Если шевалье пожелают вычеркнуть меня из списков и убить, это их право, — заявил он, пристально глядя на Гаспара поверх клинка, — но им не отнять у меня честь. И я не стану терпеть оскорбления.
— Видишь? — улыбнулся Гаспар. — Вот поэтому я не сообщю о тебе в Академию.
Мишель моргнул.
— Не понимаю.
— Сэр Мишель, ты победил меня в честном поединке. Ты держишься за свою честь, чего бы это ни стоило. Проклятье, ты идеальный образец шевалье, и наплевать, какая кровь течёт у тебя в жилах, — он снова оглянулся на то место, где был туннель. — Две сотни лет тому назад они убили бы женщину, занявшуюся тем же, что и они, но появилась сэр Авелин, и принц Фрейан изменил закон.
Пока великий герцог говорил, Мишель опускал свой кинжал всё ниже. Затем он вложил его в ножны и сказал чуть слышно:
— Итак, вы позволите мне остаться в рядах шевалье...
— Ты — шевалье. Что с этим делать, решай сам, — усмехнулся Гаспар. — Хотя я сомневаюсь, что ты по-прежнему сможешь служить защитником Селины...
— Нет, милорд.
Селина дала это понять абсолютно точно. За совершённое предательство он лишится жизни, если снова попадётся ей на глаза.
— И я не стану оскорблять тебя просьбой служить мне, — Гаспар взглянул на Мишеля, и тот кивнул в знак признательности. — Тем не менее, империя в огне и, очевидно, на краю гибели. Я и Селина, храмовники и маги... Один Создатель знает, что сделают Ферелден и Тевинтер, когда увидят Орлей слабеющим. Становится только хуже. Я пошёл против Селины, потому что решил, что смогу провести Орлей через это... — он умолк на мгновение, затем слабо улыбнулся, — ...и ещё хотел трон, если честно. Но, что бы ни случилось, империи нужны те, кто больше заботится о чести, нежели о своих титулах.
Мишель сглотнул.
— Благодарю вас, милорд.
— Отблагодаришь на деле, когда потребуется, — ответил Гаспар и протянул руку. Мишель пожал её.
Великий Герцог направился в сторону Вал Шевина, насвистывая походный военный марш. Мишель смотрел ему вслед, пока фигура Герцога не скрылась в сумерках, и постоял ещё немного, глядя на звёзды.
Он понятия не имел, куда теперь идти.
Без доспеха, без лошади, даже без меча, указывающего на то, что он шевалье. Если кто-нибудь наткнётся на него по дороге, то примет не более,
