Продажное королевство

– Я так же осторожен, как Матиас – весел.

– Я прекрасно умею веселиться! – рыкнул Матиас.

– Прекрасно, – согласился Джеспер.

Он хотел сказать им что-то еще, по большей степени Инеж, но не перед остальными. «Может, я никогда ей этого не скажу», – признал парень. Он был обязан извиниться перед Инеж. Его беспечность привела их к засаде в Пятой гавани перед тем, как они отправились в Ледовый Двор, и эта ошибка чуть не стоила Призраку жизни. Но как, черт возьми, он мог просить прощения за такое? «Извини, что тебя чуть не зарезали из-за меня. Кто-нибудь хочет вафель?»

Прежде чем он успел погрузиться в более глубокие раздумья на эту тему, Инеж поцеловала его в щеку, Нина показала стене с плакатами о розыске один очень интересный палец, а Джеспер остался ждать половины десятого в гробнице, наедине с угрюмым Кювеем и нервным Матиасом.

Кювей начал доставать из рюкзака и складывать обратно свои блокноты.

Джеспер сел за стол.

– Тебе нужны все блокноты?

– Да, – сухо ответил он. – Ты бывал в Равке?

«Бедный парень. Он явно напуган», – подумал Джеспер.

– Нет, но с тобой будут Нина и Матиас.

Кювей взглянул на дрюскеля и прошептал:

– Он очень суровый.

Джеспер хохотнул.

– Я бы не назвал его весельчаком, но у него имеется несколько хороших качеств.

– Я тебя слышу, Фахи, – проворчал Матиас.

– Вот и хорошо. Еще не хватало об этом кричать.

– Ты что, совсем не волнуешься за остальных?

– Конечно, волнуюсь. Но все мы уже выросли из пеленок. Время для беспокойства прошло. Теперь начинается самое интересное, – сказал он, похлопывая по револьверам. – Время действовать.

– Или умирать, – пробормотал Матиас. – Ты, как и я, прекрасно знаешь, что Нина сейчас не в лучшей форме.

Матиас перестал мерять шагами помещение и занял место за столом напротив Джеспера.

– Что произошло в домике на озере?

Стрелок разгладил уголок одной из карт.

– Не уверен, но, по-моему, она удавила парня насмерть облаком пыли.

– Ничего не понимаю, – покачал головой фьерданец. – Облако пыли? Сегодня она контролировала осколки костей… она никогда не была на это способна до парема. Нина считает, что это временное явление, остаточный эффект наркотика, но… – он повернулся к Кювею. – Может ли парем изменить силу гриша? Переделать ее? Уничтожить?

Кювей завозился с защелкой на своем рюкзаке.

– Полагаю, это возможно. Она пережила ломку. Это редко случается, и мы мало что знаем о пареме и силе гришей.

– Что, недостаточно гришей вскрыли, чтобы решить эту задачку? – слова слетели с языка Джеспера прежде, чем он успел их обдумать. Он знал, что это несправедливо. Кювей и его отец сами были гришами, и ни один из них не имел возможности помешать шуханским экспериментам над остальными.

– Ты злишься на меня? – спросил Кювей.

Джеспер улыбнулся.

– Я не злой парень.

– Нет, ты именно такой, – сказал Матиас. – Злой и напуганный.

Стрелок осмотрел дрюскеля с головы до пят.

– Что, прости?

– Джеспер очень храбрый, – возразил Кювей.

– Спасибо, что заметил, – Джеспер вытянул ноги и скрестил их в лодыжках. – Ты хочешь мне что-то сказать, Матиас?

– Почему ты не плывешь в Равку?

– Мой отец…

– Твой отец мог бы поплыть с нами. И если ты так о нем волнуешься, то почему не навестил его сегодня в отеле?

– По-моему, это не твое дело.

– Я знаю, каково стыдиться своей сущности и поступков.