Продажное королевство

– Деньги никогда не попадут в консорциум. Мы переправим их Равке, чтобы они смогли участвовать в торгах за Кювея.

– Что-то вроде того, – ухмыльнулся Каз. – И возьмем небольшой процент. Прямо как банки.

– Но кто будет «подсадной уткой»? – полюбопытствовал Джеспер. – Ван Эк знает нас всех в лицо, кроме Нины и Шпекта. Даже если одного из нас перекроят или мы приведем нового человека, Торговый совет не даст свои деньги новичку без железобетонной репутации.

– Как насчет фермера, выращивающего юрду, который жил в самом дорогом номере Кеттердама?

Колм Фахи оторвался от своего кофе.

– Я?

– Ни за что, Каз, – прорычал Джеспер. – Этому не бывать.

– Он разбирается в юрде, говорит на керчийском и земенском и идеально подходит на эту роль.

– У него честное лицо, – горько произнес стрелок. – Ты не пытался спасти его, спрятав в этом отеле, ты подставил его!

– Я строил нам запасной выход.

– Собственную страховку?

– Да.

– Ты не втянешь в это моего отца.

– Он уже в деле, Джес. Ты сам втянул отца, когда заставил его заложить ферму, чтобы расплатиться за твой диплом, что было бесполезной тратой денег.

– Нет, – повторил Джеспер. – Ван Эк легко найдет связь между Колмом Фахи и Джеспером Фахи. Он не идиот.

– Но в «Гельдреннере» не живет Колм Фахи. Колм Фахи снимал комнату в маленькой гостинице университетского района и, согласно манифестам начальника порта, покинул город пару дней назад. Мужчина, остановившийся здесь, зарегистрирован под именем Иоганна Ритвельда.

– Кто это, черт возьми, такой? – вопросила Нина.

– Фермер из городка рядом с Лижем. Его семья проживала там годами. У него есть активы в Керчии и Новом Земе.

– Но кто он на самом деле? – настаивал Джеспер.

– Это не имеет значения. Считай его плодом воображения Торгового совета, чудесная мечта, ставшая явью, чтобы помочь им наскрести хоть какую-то пользу от катастрофы под названием парем.

Колм опустил чашку.

– Я все сделаю.

– Пап, ты не понимаешь, на что подписываешься.

– Я уже укрываю беглецов. Раз я буду пособником, то могу побыть и соучастником.

– Если что-то пойдет не так…

– А что мне терять, Джес? Моя жизнь – это ты и ферма. Это единственный способ защитить и то и другое.

Джеспер резко встал с пола и начал ходить взад-вперед перед окнами.

– Это безумие, – сказал он, потирая рукой затылок. – Они ни за что на это не купятся.

– Мы не просим от них многого, – отозвался Каз. – В этом и весь фокус. Мы установим низкий порог для вступления в фонд. Скажем, два миллиона крюге. А затем позволим им подождать. Шуханцы уже здесь. Фьерданцы. Равкианцы. Совет запаникует. Ставлю на то, что к тому времени, как мы будем готовы, у нас будет по пять миллионов от каждого.

– Всего тринадцать членов совета, – размышлял Джеспер. – Это шестьдесят пять миллионов крюге.

– Может, и больше.

Матиас нахмурился.

– Даже несмотря на городскую стражу на аукционе и присутствие Совета приливов, можем ли мы действительно гарантировать безопасность Кювею?

– Если у тебя не завалялся единорог, на котором он уедет в радугу, ни один сценарий не гарантирует Кювею безопасность.

– Я бы тоже особо не рассчитывала на защиту Совета приливов, – отозвалась Нина. – Они хоть раз появлялись на публике?

– Двадцать пять лет назад, – ответил Каз.

– И ты думаешь, что они явятся сейчас, чтобы защитить Кювея? Мы не можем отправить его на аукцион в одиночку.

– Он не будет один. Мы с Матиасом пойдем с ним.

– Все, кто будут там присутствовать, знают вас в лицо. Даже если вы замаскируетесь…

– Никакой маскировки. Торговый совет считается его представителем. Но Кювей вправе выбирать собственных телохранителей на время аукциона. Мы будем стоять с ним на сцене.

– Сцене?