стальным зверем попер влобовую. Медленно и внушительно. А быстро бы и не вышло – слабосильный мотор, неумелый экипаж и путь в горку не способствовали. Однако мятежники не дрогнули – ведь однажды они уже одолели эту машину. Пули и стрелы теперь щелкали по стальному корпусу почти беспрерывно. Вновь громыхнули орудия повстанцев – и опять мимо.
– Жаль, фары нечем разжечь, – пробормотал Николай, одной рукой вынимая из кобуры револьвер и кладя его на колени. – Здорово было бы их ослепить…
– Так что вы задумали?! – вынужденно повысил голос китаец, чтобы перекрыть лязг металла и звон пулеметов.
– Ворвемся в лагерь и положим артиллеристов! – отозвался капитан, сосредоточенно вертя руль, подставляя под огонь капот и левый борт машины. Он сам был рад проговорить все вслух, чтобы разложить детали импровизированного плана по полочкам. – Вряд ли у этого сброда их много! Заодно смешаем их строй и побьем лошадей, по возможности, чтобы не преследовали!
– Нас убьют!
– А вот не я нас сюда притащил!
– Вы не поняли, я не в обиде! Но сейчас умирать рано, караван не успеет уйти!
– Вот и постараемся… пожить. – В другое время такой ответ Николая малость обескуражил бы, но сейчас ему было не до того. «Роллс-ройс» ворвался в ряды противника, набирая скорость: уклон кончился, земля была ровной. Впереди замаячили крайние юрты и палатки стойбища, вражеские пехотинцы вскакивали с земли, бросаясь автомобилю наперерез, от попаданий, сыплющихся уже со всех сторон, стоял такой стук, что казалось, бронемашина угодила под крупный град. За спиной вжикали заглушки бойниц – солдаты откидывали их, готовясь пустить в ход ружья и револьверы.
БУХ!.. Земляной фонтан взметнулся перед самым бампером авто, комья земли полетели в смотровую щель… Броневик перескочил через свежую воронку, не притормозив. Разметал вставшую на пути пехоту и вломился в лагерь, как свинья в ромашки, – роняя и давя уцелевшие палатки, мелкие шалаши из сегментов юрт, опрокидывая котлы на кострищах…
– Слева, падла! – Под азартный возглас пулеметчика башня скрипнула, ловя в прицел новую мишень. Три длинных очереди автопушки – и громоподобный взрыв. По левую руку большая юрта и несколько палаток рухнули под напором тугой воздушной волны, стена пыли заслонила звезды, к небу взметнулось целое облако мелких обломков, хотя самого орудия Дронов не разглядел.
– Прямо в баллон с газом! – восторженно прокомментировал стрелок, переключаясь на легкий пулемет. – «Кытайка» была, рванула знатно!
– Где вторая?! – Николай гнал ветхий «роллс-ройс» на пределе возможностей, смело пуская под колесо мелкие преграды и объезжая крупные. Хотелось надеяться, что скорость убережет от огня неуклюжего орудия с его ручным наведением. Внезапно Дронов увидел искомую пушку – лунный луч предательски блеснул на медном жерле, выдав укромную позицию меж двух шалашей из хвороста. До «кытайки» оказалось метров пятнадцать от силы, и перепуганный расчет как раз спешно доворачивал ее в сторону броневика…
– Ах ты… – Капитан с силой крутанул руль вправо – выстрел грянул секундой позже. Попадание в борт прозвучало как удар титанической поварешкой о циклопический медный таз. Тяжелая машина, казалось, получила пинок от великана – ее мотнуло вбок, занесло кормой, поставило на два колеса… Полуоглушенный, Дронов умудрился все же чистым чудом вернуть ее на все четыре, направить на орудие, поднять пар в цилиндрах. Второй удар – о пушку с разгона – уже не так впечатлил. «Роллс-ройс» врезался в детище китайских оружейников широким бронированным носом, завалил набок, разбив в щепки деревянное колесо и порвав газовые шланги, подмял под себя… После чего, по-паровозному зашипев спускаемым паром, остановился.
– Приехали… – хрипло выдохнул Николай, подбирая упавший на пол револьвер и вползая обратно в кресло. С его стороны по бронедверце что-то щелкнуло, выбив искры, и Дронов без колебаний разрядил в окно полбарабана, никуда особо не целясь. Оглянулся:
– Живы там?
– Жи-ивы… – за всех ответил казак Андронченко, утирая кровь с разбитой губы.
Остальные поддержали его стонами и проклятьями на трех языках – пассажиры боевого отделения лежали вповалку, а вылетевший из башни стрелок шлепнулся на них сверху, увенчав куча-малу. Впрочем, они легко отделались. Длинная вмятина на левой стенке говорила сама за себя – пушечное ядро лишь едва-едва чиркнуло по броне, промяв ее, но не пробив и не задев трубы? паровой системы. Хорошо, что снаряды «кытайки» – это просто чугунные шары…
– Тогда кто без переломов – вставайте. – Насчет себя самого капитан не был так уж уверен – после удара грудью о руль страшно болели ребра. Но двигаться боль не мешала, и он торопливо отпер дверь. – Алим, за руль, Андронченко к пулеметам, прикрываешь, остальные со мной.
Выпалив это скороговоркой, офицер спрыгнул наземь, огляделся, придерживая стальную створку. В него пока никто не стрелял, что уже радовало. А смотреть оказалось особо не на что. Автомобиль забрался на орудие, осев на него днищем, и передние колеса теперь беспомощно висели в воздухе, не касаясь грунта. Прямо напротив «роллс-ройса» темной горной вершиной высилась островерхая юрта. Вокруг хлопали на ветру рухнувшие палатки, колыхались колючие кусты – и совсем недалеко слышалось протяжное: «Ха-айт! Ха-айт!» Уцелевшие артиллеристы и свидетели столкновения наверняка разбежались – лишь одному из них хватило смелости выпустить наугад ту недавнюю пулю. Но вряд ли они ушли далеко. И можно поспорить, что основные силы, забыв про караван, сейчас смыкают кольцо, надвигаясь на «стреноженный» броневик со всех сторон. Счет времени пошел на секунды. Улизнуть пешком под покровом тьмы уже точно не выйдет.
