– К бою! – крикнул Георгий.
Его команду разнесли офицеры, кадровые и отставные, десантники-сверхсрочники – весь немногочисленный состав «автоматчиков-захватчиков».
Первыми открыли огонь роботы – порции плазмы зачиркали пламенными прямыми, то забуриваясь в землю, то впиваясь в ствол дерева. При попадании растение сразу лопалось, выбрасывая струи алого парящего сока, словно исходило кровью, но горело плохо, дымило только, чаду напускало.
Полковник достал ракетницу, готовясь подать сигнал киберстроителям, переквалифицировавшимся в киберстрелков, как вдруг со стороны наступавших долетел отчаянный крик:
– Не стреляйте! Кузьмичев! Воронин! Это мы!
Георгий узнал голос Луценко. Удивившись в первую секунду, во вторую полковник выстроил крепкое трех-этажное выражение из отборного мата.
На мгновение выглянув над бруствером, он разглядел нестройную цепь обтрепанных людей в советской военной форме, бредущих под дулами лучеметов.
– Группа прикрытия! – со злостью сказал Саксин. – Чего удумали, «нормалы»!
– «Калашниковы»! – гаркнул Кузьмичев. – Шесть штук! Мухой!
Саксин унесся, как то рекомое двукрылое, и вернулся на той же скорости, волоча две охапки автоматов.
– За мной!
Кузьмичев кинулся по траншее в опорный пункт, дальше всего выдвинутый к северу, к атаковавшим, одним прыжком перебросил тело наружу, в высокую траву, похожую на красные, полуотваренные макароны, и пополз навстречу Луценко со товарищи.
Он прекрасно помнил, что ему навстречу шли бывшие лядовцы и «зотовцы», «негативная формация», которую он сам вывел за скобки общества, но эта была его «негативная формация»! И позволить какому-то ван Грооту использовать граждан СССР на манер «живого щита»? Ну уж, на фиг!
Подобравшись совсем близко, Георгий крикнул:
– Луценко! Лови! – и швырнул автомат.
Бывший академик-парторг поймал «АК», уронил, поднял суетливо.
Второй «калаш» достался рядовому Кислому.
Это был момент понимания. Кислый схватил автомат, улыбнулся хищно, разворачиваясь спиною к Кузьмичеву. И стал садить по колонистам-нормалам, длинными и короткими очередями.
– Патроны беречь! – крикнул Георгий.
Раскидав оружие по жаждавшим рукам – Чебанову и Почтарю, даже Петренко и Семенову, дрожавшему в ознобе, полковник выхватил ракетницу и дал сигнал.
– Ложись!
Элементы «живого щита» мгновенно залегли, продолжая стрелять в тех, кого недавно прикрывали собой. Марк Виштальский упал в траву справа от Кузьмичева и застрочил из автомата. Справа залег Переверзев. Тщательно прицелившись, он выстрелил из васнецовского разрядника, слепящей молнией поражая киберкентавра.
Волонтеры-«нормалы» засуетились, сбиваясь в кучу, рассыпаясь, и тут заработали БМД. Снаряды, хоть и некрупного калибра, стали рваться в чащобе, расщепляя стволы, шпигуя осколками живую силу противника. Пулеметы сбивали куски коры, отбрасывали никнувшие, дергавшиеся тела. Парочка ПТУРСов нашла свои цели и на кусочки разнесла двух боевых киберов.
– Марк! Всех сюда! Прорываться будем здесь!
– Понял!
– Джафару скажи, пусть берет с собой девчонок! Мы пешком!
– Понял! Щас я…
К Кузьмичеву подползли с разных сторон Луценко и Кислый.
– Товарищ полковник! – завопил парторг. – Мы все осознали, мы прониклись, мы больше никогда! Ни за что!
– Да! – рявкнул Вовка Кислый.
– Мы готовы кровью смыть позорное пятно!
– Да!
Оба «преступника» лежали, пальцами вцепившись в землю, и будто присягали на верность.
– Вам представился удобный случай отстираться! – осклабился Георгий. – Вас как, доставили или вы сами?
– Сами! Мы БТР сыскали в лесу, почти новый, и сюда, понима-ашь. А потом нас схватили эти, из эпохи коммунизма!
– Ладно, замнем для ясности. Сейчас пойдем на прорыв, ваша задача – бежать самим и охранять женщин!
