еще пару учебников, положил их в траву и снова крикнул: – Я их тут оставлю, заберите! Александра Вячесла… – не договорив, он махнул рукой и поплелся к отдыхающим в сторонке «птеродактилям».
В трех других деревнях его ожидало примерно то же – никто не захотел заниматься с Венчиком, а предложение кому-то одному учиться в Устюге вообще проигнорировали. Парень был на грани истерики: он не оправдал доверия Снегурочки, с треском провалил ее задание. Он не просто не сумел найти достойного кандидата в учителя – с ним вовсе не захотели общаться!
Парню не оставалось ничего иного, как воспользоваться последним советом Саши.
– Стёпик, – едва не плача от осознания собственной никчемности, обратился он к «птеру». – Ты Усов Починок знаешь?
– А то! – встрепенулся «птеродактиль». – У меня там знакомый ж-живет. В ш-шаш-шки играть любит[8]. Ты тож-ж, ш-што ли, хош-шь?..
– В какие еще шашки?! – выпалил, взрываясь, Венчик. – Я тебя по-человечески спрашиваю: отнесешь меня туда?!
– Дык, а я по-каковс-ски отвечаю? – выкатил желтые «блюдца» Стёпик. – Орет иш-шо, иш-шь!.. Залазь, давай, в упряж-жь, командир хренов.
Глава 7
Прощупывание почвы
В деревне Матвеевская поселился страх. Местные жители изо всех сил делали вид, что всё у них в порядке, жизнь идет своим чередом, но страху было плевать на внешнюю показуху – он прочно засел в головах матвейчан и никуда уходить не собирался.
Обезглавленное тело Серпа и трупы остальных лузян закопали позади амбара и забросали могилу навозом – как и не было тут никого. Только ведь каждый знал, что, как ни прячь концы в воду, сделанного назад не вернешь. И почти никто не надеялся, что это им сойдет с рук. Нет, никто из деревенских не жалел о содеянном, всё равно бы с голоду зимой поумирали. Но боялись они не столько самого наказания – самым ужасным было его ожидание.
Поэтому, когда в избу Авдея ворвался долговязый Семён и принялся, словно мельница, крутить длиннющими руками, тот сразу всё понял – еще до того, как гость начал вопить:
– Едут! Едут, Авдеюшка! Хана нам!
– А ну, цыть! – поднялся с лавки Авдей. – Пошто нам хана-то? Тады справились и теперича не пропадем. Беги-ка лучше в Емельяновскую за тамошними, а я покуда наших соберу.
Собственно, собирать никого и не пришлось. «Гостей» из Лузы ожидал не только Авдей – каждый нет-нет да поглядывал на видимый от деревни участок дороги. И вот, как и в прошлый раз, возле амбара стояли вооруженные кольями, вилами и косами матвейчане. Только теперь, не считая убежавшего в соседнюю деревню Семёна и самого Авдея, их было не тринадцать, а девять – в сражении с лузянами, помимо Варьки Лешей, погиб и однорукий Алексей. Емельчане тоже потеряли одного человека.
– Скока их? – прищурившись, бросил Авдей взгляд на дорогу.
– Пока одну телегу тока видели, – сказал горбатый Степан. – Чичас и остальные подоспеют.
Но, к удивлению Авдея и всех остальных, других подвод так и не появилось. А к амбару уже подъезжала запряженная тощей, костлявой лошадкой телега, в которой сидели двое – державший вожжи коренастый безухий парень в засаленной кепке с длинным козырьком и мужчина лет пятидесяти с гаком, одетый, будто капустный кочан, в многочисленные разномастные одежки и в натянутой до самых бровей вязаной черной шапочке.
Когда подвода остановилась, мужчина неспешно слез на землю, осмотрелся и подошел к амбару.
– Кто тут у вас главный? – обвел он собравшихся взглядом.
В этом взгляде, как и в голосе, не было ни презрения, ни злобы. А еще – в нем полностью отсутствовал страх, несмотря на то, что стоявшие перед ним девять мужчин и женщина сжимали в ладонях оружие – пусть примитивное, но ему бы хватило, – а руки самого гостя были пустыми.
Матвейчане переглянулись, и вперед шагнул Авдей.
– Ну, я, – сказал он. – И чо?
– Да нет, ничего, – пожал плечами приезжий. – Просто хочу знать, с кем говорить. А вы все тут?
– А ты со всеми враз говори. И како твое дело, все мы тутока, али нет?
Стоило ему это сказать, как из-за амбара вышли шестеро емельяновских мужиков и Семён.
– Чо тут, Авдей? – забегал вокруг глазами один из них. – Где ишшо кто?
– Слышал? – спросил у приезжего Авдей. – Говори, где другие?
– Какие другие? – сделал тот удивленное лицо. – Вы еще кого-то ждете? Нас с господином Стащуком, – показал он на возницу, – как вы видите, двое.
– А кто ты такой? – крикнул один из емельчан.
– Я-то? Кардан. Хозяин города монстров.
«Заседать» решили в избе Авдея. Кардан попросил, чтобы от каждой деревни присутствовали по два человека – иначе было бы слишком тесно и шумно, а разговор, как он намекнул, предполагался серьезный. От матвейчан, помимо самого Авдея, за грубо сколоченным дощатым столом
