отродий.
Но повадки мутоволков мало изменились по сравнению с теми, которыми обладали их красивые предки. Разве что из-за появившихся на передних лапах пальцев зверюги научились лазить по деревьям и, прячась в ветвях, выслеживать сверху добычу. А еще, из-за того, что добычи стало меньше, а шансов погибнуть – куда больше, чем раньше, волки, и без того предпочитавшие жить в стае, вовсе перестали быть одиночками и следовали за вожаком, куда бы он их ни повел – даже, казалось бы, на верную смерть. Потому что отстанешь, или, тем паче, ослушаешься – погибнешь уже наверняка. В случае ослушания тебя свои же соплеменники и сожрут.
Охотнику всё это было известно, поэтому к заданию Кардана он отнесся спокойно – знал, что нужно делать. Перво-наперво он тщательно выстирал одежду и вымылся сам, чтобы максимально устранить чуждые хищникам запахи. Из оружия Волчара взял с собой только охотничий нож – убивать волков он всё равно не собирался, разве что одного, не больше.
Углубившись в лес, он не стал продираться по чаще, а отыскал дорожку – знал, что именно там найдет то, что ему нужно. И впрямь, вскоре на самом видном месте, на бугорке, Волчара увидел кучку волчьего помета – именно так самцы метят территорию. Отломив веточку, охотник расковырял кучку и приметил клочок лосиной шерсти. Это его порадовало: волки недавно хорошо поохотились и не голодны. Хуже было бы обнаружить белый помет – значит, звери глодали кости – или вовсе жидкий стул с косточками ягод.
Волчара отбросил веточку, взял фекалии в руки и тщательно протер ими с обеих сторон ладони, а потом и лицо, после чего нанес неаппетитные пятна на одежду. Теперь учуять исходящий от него запах человека было бы совсем сложно даже волку. Особенно мутоволку, обоняние которого, как знал Волчара, сильно уступало прежнему, волчьему.
Затем охотник поднес ко рту вонючие ладони, сложил их трубочкой и завыл. Ответный вой был очень тихим, на пределе слышимости, но Волчара был уверен, что слух его не подвел: волки его услышали и вскоре примчатся, чтобы расправиться с посягнувшим на их территорию чужаком. Он легко и быстро вскарабкался на мутировавшую, с растущими от самой земли ветвями сосну и приготовился ждать. Но едва он успел устроиться, как услышал вдали шорох кустов, затем – хруст сломанной веточки. Мутоволки не могли прибежать столь быстро, в этом Волчара был уверен, да они бы и не издавали столько шума. Так мог идти либо кто-то большой и уверенный в себе – например, лось или медведь, либо кто-то глупый, не умеющий правильно ходить по лесу. Во втором случае это могло быть или домашнее животное – коза, лошадь, корова – или человек. Коз и коров в окрестностях Лузы давно никто не держал, недальновидный Серп извел их подчистую, а лошади теперь имелись только у Кардана, но Волчара знал, что все они оставались на месте. Медведь или лось были охотнику не страшны – сохатый в принципе не смог бы забраться на дерево, а по отношению к рискнувшему полезть на сосну косолапому Волчара занимал куда более выгодное положение и добраться до себя медведю не позволил бы. Но в любом случае это помешало бы задуманному: подоспевшие волки отвлеклись бы, да к тому же наверняка заметили бы раньше времени и его.
Но нет, звуки издавали не животные, теперь Волчара был в этом уверен, поскольку ему хорошо стали слышны и торопливые шаги, и учащенное дыхание уставшего человека. Вскоре стало понятно также, почему торопится не видимый покуда за деревьями незнакомец – охотник уловил и едва слышный шум приближающейся волчьей стаи.
Новая помеха вызвала у Волчары чувство досады, но он быстро успокоился. А в чем тут особая помеха? Понятно, что волки нападут на бедолагу, растерзают его, насытятся – стало быть, лично для него станут еще безопаснее. А человек – что? Не повезло, бывает. Вряд ли это кто-то из своих – Волчара бы знал, если бы кто-то пошел в это же место, да и двигался незнакомец с противоположной стороны. Скорее всего, кто-то из окрестных деревень выбрался по грибы – по ягоды. Так что и жалеть нечего.
Но всё же охотник решил слезть с дерева; после того как мутоволки разделаются с добычей, они могут и не пойти в его сторону. Лучше приглядеть за ними – возможно, отвлекшись, звери сами помогут ему сделать задуманное.
Спустившись пониже и мягко спрыгнув на землю, Волчара стал перебежками от дерева к дереву приближаться к месту предполагаемого волчьего пиршества. Вскоре он увидел и мелькнувший впереди меж стволами темный силуэт. Охотник приник к земле и быстро переполз к большой замшелой коряге, из-за которой и приготовился наблюдать за дальнейшими событиями.
Сначала он вновь увидел человека. Тот остановился, и Волчара смог рассмотреть его достаточно подробно. Точнее, ее – это определенно была женщина. Невысокая, стройная фигурка в длинном, до пят, холщовом одеянии, голова тоже замотана холстиной. А вот в руках незнакомка держала вовсе не корзину с грибами, а самый что ни на есть настоящий арбалет. Причем такой же, какие использовали «монстры» Кардана. Да что там – большинство этих арбалетов лично Волчара и смастерил, и уж практически все так или иначе побывали в его руках – какие-то ремонтировал, какие-то пристреливал, из каких-то обучал стрелять неопытных бойцов.
Этот факт показался охотнику весьма странным. Теперь он приготовился не просто наблюдать – чутье подсказывало, что очень скоро и ему самому придется действовать. Во всяком случае, Волчара перестал быть равнодушным к судьбе незнакомки. Разумеется, не из чувства внезапно вспыхнувшей жалости. Ему было необходимо узнать, откуда у женщины этот арбалет. Теперь уже не просто чутье, а граничащее с уверенностью предчувствие говорило ему, что выяснить это жизненно необходимо. Мало того, возможно именно сейчас это было даже важнее поимки волков. А еще лучше было бы совместить и то, и другое.
Волчара увидел, как женщина неумело пытается взвести тетиву арбалета. Ему уже стало казаться, что это у нее не получится, но тут он услышал
