– Да нет в Лузе никаких подземных укрытий! – выпалил Цапл и осекся, ведь он сейчас по сути выдал себя. Откуда ему знать, что в Лузе есть, а чего нет. Святая вполне могла обратить внимание на эту нестыковку. И парень поспешил исправить оплошность: – Мне бабушка рассказывала, что они в обычном доме жили. И все остальные – тоже.
– Удивительно! – всплеснула руками храмовница. – Какой чудесный город! Можно жить без укрытий, несмотря на радиацию. А вдруг и у нас можно?.. – состроила она глуповато-растерянную физиономию. – А я-то, дура, своих под землей держу… Может, мне пойти, крикнуть: «Храмовники! Выходите наружу! Наверху можно жить, радиация нам не страшна!»
– Не знаю, – пожал плечами Цапл. – От радиации и в Лузе умирали. И мутантов там всё равно было куда больше. Но, может, кто-то мог переносить излучение, оставаясь нормальным. Может быть, и у вас такие есть. Но кричать «Выходите!» всё же, я думаю, не стоит. Мои родители ведь всё-таки рано умерли. Наверняка из-за радиации. А я вот таким стал…
– Ладно, не дави на жалость, а то сейчас расплачусь. Лучше скажи, как и зачем в Усовом Починке оказался? И почему именно тебя Карпухин сюда привез? Признайся честно: сам напросился? И если да, то опять же: зачем? Только не надо мне заливать про сознательность, желание нести свет образования в массы и прочую дребедень.
– Это не дребедень! – подскочила Саша. – Ты же сама знаешь, что не дребедень! Иначе зачем бы Глеба всему учила?
– Ну, ты сравнила! – фыркнула Святая. – Каких-то «диких» мутантов и…
– И мутанта, который не дикий как раз потому, что образованный! – выпалила, перебив свекровь, девушка.
– Саша, – сверкнула на нее взглядом предводительница храмовников. – Еще одно твое «выступление» – и твоя учительская карьера закончится. Впрочем, я думаю, она и так уже закончилась. Твой «ученик» явно не может правдиво ответить на мои вопросы.
– Могу, – стараясь держаться как можно спокойнее, сказал Цапл. – Тем более, врать мне совсем ни к чему – я ведь не жить в Устюге напрашиваюсь.
– Еще не хватало! – скривилась храмовница. – Хорошо, даю тебе последний шанс. Ответь на мои вопросы, и если убедишь меня – пусть Саша тебя учит. Хотя, как я погляжу, ты и так чересчур умный.
Насчет последнего замечания Калачев благоразумно промолчал, а на ранее заданные вопросы стал отвечать коротко и без эмоций:
– В Починке я оказался случайно. В моей деревне никого не осталось, и я пошел искать людей. Наобум. У меня был арбалет, по дороге охотился и защищался от зверья. Так и вышел к этой деревне. Познакомился с местным парнем, Лёхой. Тут как раз прилетел Вениамин и стал уговаривать Лёху лететь с ним в Устюг на обучение. Тот не хотел. А потом предложил мне: мол, если полетишь, то когда вернешься, разрешим тебе остаться жить у нас. Мне не очень-то хотелось снова бродить по лесу, и я согласился. Вы можете это у Вениамина спросить. А еще – как я мог что-то дурное замыслить, если понятия не имел, что в этот Починок дракон прилетит? Я бы его за три версты обошел, если бы знал про дракона: тому-то арбалет – только пёрышки почесать.
– У Стёпика нет пёры… – начала было Саша, но тут же зажала рот обеими ладонями.
А Святая задумалась. Она молчала довольно долго, затем подняла глаза на Цапла и сухо произнесла:
– У Карпухина я всё, разумеется, спрошу. Но знать о прилете Степана ты и правда не мог. Ладно, пока учись. Сроку даю две недели, не больше. И назад полетишь с провожатым, который за тобой присмотрит. Да с тем же Карпухиным и полетишь.
– А можно, со мной? – подала голос молчавшая до сих пор Катерина.
Глава 15
Гордости вопреки
Венчик ждал. Он затаился у самого входа в одно из служебных ответвлений основного туннеля и весь превратился в слух. Ему по-прежнему было противно и гадко от того, что он делает. Но всё обернется настоящим кошмаром, если он прослушает приближение Катюхи и Цапла, не успеет отойти в глубь ответвления, и эта парочка его заметит. Как он будет оправдываться, что говорить? Да ничего и не придется говорить, всё и так станет понятно. Во всяком случае, Катюхе. Она-то знает, где он должен находиться. У него сегодня ночное дежурство, а значит, сейчас ему положено спать. Нет, в уставе это, конечно, не прописано, но невыспавшийся дозорный – это ослабление внимания, утрата осторожности. То есть, в итоге, риск как для него самого, так и для всех тех, кого он призван охранять. Конечно, после того как Подземный Доктор стал Дедом Морозом, главная опасность в виде шастающих по туннелям жертв его экспериментов исчезла[15], но бандиты никуда не делись, и выход через туннели к Сухоне продолжал существовать – следовательно, для дозорных работа всё равно осталась. Три недели назад пришлось ловить трех «диких» мутантов, умудрившихся незамеченными пройти по реке до этого входа на весельной лодке. Правда, нападать те ни на кого не собирались, даже в туннель идти не планировали, – хотели лишь дождаться у входа в пещеру ночи, чтобы затем поверху пробраться в город. Но от скуки решили заглянуть в туннель и заблудились. Ладно, этот случай скорее комический – на перепуганные рожи мутантов без смеха смотреть было невозможно, – но ведь и бандиты месяц назад в туннели наведывались. Обошлось без жертв с обеих сторон и даже без крови – нарушители сбежали, едва завидев дозорного с «калашом», – но ведь, не охраняй никто туннель, наверняка пострадали бы мирные люди. Так что дозорный всегда должен быть начеку – здоровый и бодрый. А если он будет на ходу спа-а- ать…
