– И что именно он говорил?
– Опять ты за свое? В любви мне не признавался, не бойся. Кстати, там такая забавная вещь вышла… Ты ведь знаешь Катерину? Ну, девчонку, в стажерах у дозорных которая… Ее еще в провожатые Сергею назначили… Ой, ну это же при тебе было!
– Да знаю я ее, знаю. Что за вещь-то вышла?
– Твоя мама на занятия пришла…
– Действительно, забавно. Подучиться решила?
– Не ерничай, пожалуйста. Она пришла поглядеть на Сергея и поговорить с ним. Похоже, он ей не особо понравился.
Глеб невольно хмыкнул.
– Чего ты хмыкаешь? – набросилась на него Саша. – Между прочим, вместо месяца она ему только две недели разрешила заниматься.
– Это хорошо, – вырвалось у мутанта.
– Ты неисправим!.. Но дело не в этом. Святая сказала, чтобы, когда он полетит назад, в Починок, его кто-то обязательно сопровождал. И вызвалась… Катерина! Сама вызвалась, представляешь?
– А вот это плохо.
– Не понимаю, что в этом плохого. Какая разница?.. Но дело в том, что твоя мама спросила у нее, почему она хочет лететь с Сергеем – не влюбилась ли, дескать? И вот я прям почувствовала, что Катя так и ответит ей: да, мол, влюбилась!.. Я еле-еле успела брякнуть, что Катерина на Стёпике мечтает полетать. Можешь себе представить? Эта девчонка – красивая ведь, между прочим – и влюбилась в такого уро… ну, сам понимаешь. Вот чудеса-то, правда?
– Любовь зла, полюбишь и козла, – пробурчал мутант, а потом спросил: – А он – что?
– Серёжа-то? Он, по-моему, расстроился. Рассердился даже. Но это только я заметила. И вот я не могу понять: как можно не радоваться, если тебя любят? Особенно, если ты…
– Урод? Мутант?.. Я радуюсь.
– Я тебя сейчас стукну! При чем здесь ты?! Ты никакой не урод, ты для меня самый красивый на свете! Я сейчас про Сергея и Катерину.
– Так ведь любить не прикажешь. Пусть эта Катерина хоть красавица-раскрасавица, но если чувства нет, то… Погоди-ка, а ты ничего не путаешь? Они ведь с Вениамином нашим вроде как… ну, любят друг друга?
– Вот и мне за Венчика обидно. Узнает – расстроится.
– Венчик сильный, справится. Уж ты мне поверь.
– Будем надеяться. А девчонку всё равно жалко. Безответная любовь – это ведь так тяжко…
– Тебе-то откуда знать? – прищурился Глеб.
– Из книг, откуда еще-то?! – всё-таки ударила его кулаком в грудь Саша.
Глава 16
Игра Пистолетца
Анатолий Денисов вошел в бассейн прямо из здания Резиденции. Внешнего входа решили не делать, как из соображений безопасности, так и с целью экономии тепла. Небольшая котельная, которую построили специально для обогрева бассейна, и так только-только справлялась со своими обязанностями, а тут еще начнут зимой двери открывать – нет уж, нет уж! Нюрка и так, вон – в чем душа держится? – не хватало ей еще простудиться или воспаление легких получить! Вернее, одного легкого, единственного, да и то покалеченного. Для девочки это – верная смерть. Или, в самом лучшем случае – постоянная жизнь под водой.
Пистолетец даже окон поначалу не хотел делать – тоже ведь утечка тепла, – но Нюра запротестовала, даже заплакала:
– Што мне теперича, в потемках жить?
– Почему же в потемках? – ответил Денисов. – Мы сюда электричество проведем, лампочки повесим.
– А я солнышка хочу, – всхлипнула Нюрка.
И Пистолетец подумал: а ведь и впрямь, чего только девочка не натерпелась, чего не лишилась, а теперь еще и солнце у нее отобрать?.. И он сделал окна. Небольшие и всего два, но сделал.
Теперь он стоял и любовался, как в искрящейся от падающих через окно лучей осеннего солнца воде плещется маленькая русалочка – Нюрка. В сшитом для нее Сашей зеленом купальнике, с развевающимися густыми и длинными, цвета темного золота, волосами, она и впрямь была похожа на русалку. Не хватало только хвоста. Точнее, он у Нюры имелся – маленький, с ладонь величиной, – но девочка так его стеснялась, что Саша приспособила сзади на купальнике нечто вроде кармана, где «русалка» свой хвостик и прятала.
Нюра стремительно пересекла под водой бассейн, повернула назад, разогнавшись, вынырнула, точно дельфин, и заметила Пистолетца. Она подплыла к облицованному плиткой бортику – расщедрилась всё-таки, спасибо Глебу, Святая на плитку, – подтянувшись на локтях, высунулась из воды и скривила мордочку:
