получилось. Я это знал.
Глава 4
С малых лет Лиля усвоила: чтобы в жизни чего-то достичь, нужно много работать. Так трудились ее родители – в колхозе и дома. Колхоз выращивал сахарную свеклу. Ее сдавали на завод, где перерабатывали в желтоватый, сладкий песок. Мешки с ним привозили в дом осенью: колхоз помимо зарплаты поощрял работников натурой. Так что можно было зачерпнуть из мешка горсточкой и отправить в рот лакомство, медленно рассосать, а потом облизать пальчики…
Двор их дома был полон живностью: корова, поросята, куры… Время от времени появлялись индюки и гуси: родители то заводили их, то отказывались, то снова заводили. Их всех надо было обиходить и накормить. А еще огород и «сотки» с картошкой… Зато и жили они сытно. В доме Девойно всегда было сало, масло, яйца и картошка. Молоко пили все, включая кота. На Рождество и в другие праздники родители накрывали большой стол, который ломился от еды. Приходила многочисленная родня, соседи, все пили и ели, но все равно оставалось так много, что наготовленное доедали несколько дней.
Как все деревенские девочки, Лиля рано приобщилась к труду. Пасла гусей, кормила поросят, давала пойло корове и рано научилась ее доить. Подростком ходила «на бураки». Свеклу на колхозных полях сажала и убирала техника, а вот пололи вручную. Дело тяжелое, муторное, но за него хорошо платили.
Работа не мешала учиться. Школу Лиля окончила на пятерки. До золотой медали не дотянула совсем чуток. Получив аттестат и отгуляв выпускной, Лиля поехала в Минск – поступать. Выбрала филфак университета. Она любила книги и обожала читать. Родители не возражали. Дочь станет педагогом – хорошо. В деревне учитель – уважаемый человек.
На дневное отделение Лилия не прошла – не хватило балла. Конкурс оказался большим. А вот на заочное ее взяли. Домой возвращаться Лиля не захотела – город манил. Устроилась прессовщицей на тракторный завод – там принимали всех. Поселилась в общежитии и стала привыкать к столичной жизни.
Платили ей хорошо, но работа не нравилась: грязная, шумная. В прессовом корпусе стоял неумолчный грохот. Здесь рубили, гнули металл. Работникам выдавали беруши, без них можно было утратить слух. Лиля подавала в штамп металлическую полосу и нажимала педаль. Ползун пресса прижимал верхнюю плиту штампа, пуансон вырубал деталь, и та по желобу скользила в короб. Когда короб наполнялся, приезжал электрокар и увозил его на склад. Взамен доставлял пустой. И так изо дня в день.
Когда монотонный ритм становился невмоготу, Лиля говорила себе: «Сейчас я сделаю очень красивую деталь. Такой у меня еще не было». Это помогало. Еще она искала возможность сменить работу. Будучи приметливой, обратила внимание на машинисток, сидевших в кабинетах заводоуправления и в приемной начальника их корпуса. Лиля записалась на курсы машинописи и успешно их окончила. И надо же было случиться – уволилась секретарша их корпуса. Она вышла замуж за офицера и отбыла к месту его службы. Лиля, захватив удостоверение об окончании курсов, отправилась к начальнику. Тот сидел в кабинете и листал бумаги.
– Чего тебе? – спросил хмуро.
– У вас освободилось место, а я – вот! – Лиля протянула удостоверение.
Начальник пробежал его глазами и хмыкнул.
– Держи! – Он протянул ей пару рукописных листков. – Машинка в приемной, бумага и копирка – в столе. Там же найдешь образцы. Отпечатай в двух экземплярах. Посмотрим, какая из тебя секретарша!
Через десять минут Лиля вошла в кабинет и протянула листки.
– Уже? – удивился начальник и взял их. Пробежав глазами, покачал головой: – Надо же! Ни единой ошибки. У твоей предшественницы хватало. Ладно, беру. Только учти – оклад девяносто рублей. Еще премия, но все равно меньше, чем у прессовщицы. Жалеть не будешь?
– Нет, – ответила Лиля.
Она знала, что говорит. Студентов-заочников на тракторном работало много. Они писали курсовые и дипломные. В институтах нередко требовали подавать их в печатном виде. К машинисткам стояли очереди. 20 копеек за страницу не так уж много. Но если страниц набирается сто-двести в месяц? Лиля не бедствовала. Денег хватало даже на подарки родным.
С общежитием ей повезло. У Маши Кутырло из заводского КБ вышла замуж соседка. Освободилась койка. В общежитии Маша жила давно и всех здесь знала. Она попросила коменданта подобрать ей хорошую девочку. Работящую, умную и желательно – заочницу. Лиля этим критериям вполне соответствовала. Так она поселилась в однокомнатном блоке на втором этаже.
С Машей они ладили. Соседке по комнате было под тридцать. Старуха, что скажешь? Костлявая и некрасивая, Маша не привлекала взоры мужчин. К тому же имела острый язык. Кто такую возьмет? Маша ходила в походы и филармонию, но умный и интеллигентный жених все не попадался. Маша ждала, пока подойдет ее очередь на квартиру. «Тогда заживу!» – говорила она, и Лиля догадывалась почему. Невесты с квартирами в Минске были наперечет.
Лилю соседка взяла под крыло. Первым делом просветила насчет парней. Учила не верить их обещаниям. Со слов Маши, каждый из них только и ждал, чтобы воспользоваться неопытностью девушки. Лиля кивала, но не верила. Парни в общежитии жили хорошие. Многих она знала – печатала им курсовые. Однако ею они не интересовались. Приносили работы, забирали готовые, платили – и все. Лиля осознавала, что она не красавица, но ведь и не уродина?
