Давали «Афоню». Зал был полон. Не приди мы заранее, билетов не купили бы. Свет погас, фильм начался. Зал то и дело разражался хохотом, Лиля тоже смеялась. Мне было грустно. Разумом человека из другого времени я видел то, что не замечали здесь: сдвиг ценностей. Формально в СССР сегодня герой – человек труда. Производитель материальных благ и ее защитник. Рабочий, инженер, ученый, офицер… Но на деле – тот, кто распределяет товары и услуги. Начальник, торгаш или тот же сантехник. Данелия, как художник, показал правду, пусть в форме комедии. Не удивительно, что скоро массы захотят перемен. И они их получат. Только вот не обрадуются…
– Понравилось? – спросила Лиля, когда мы вышли из кинотеатра.
– Хороший фильм! – кивнул я. – Жизненный.
Здесь это высшая оценка. Лиля притихла. Мы шли, она задумчиво поглядывала на меня. «Примеряет к нам историю Кати и Афони, – догадался я. – У тех свидание тоже кончилось постелью».
– Откуда ты знаешь балет?
Я мысленно вздохнул. Ожидалось.
– После школы я приехал в Минск. Здесь жил мой сосед по улице – учился в театрально-художественном институте. Старше меня на четыре года, большой любитель балета. Одному на спектакли ему ходить было скучно, брал меня с собой…
Так и было. Только сосед учился в военном училище. А сейчас совру.
– У него завелись знакомства в труппе. Несколько раз мы попадали на посиделки за кулисами. Пили вино, болтали… Вернее, болтали актеры, а я слушал. Писателю нужно уметь слушать. И запоминать.
– Значит, с балериной у тебя ничего не было?
– Они мной не интересовались. Работяга…
– Дуры!
– Точно.
Я посмотрел в сторону. Мы шли мимо кафе.
– Зайдем? Есть хочется.
– Там дорого! – помотала головой Лиля. – Дома поедим. И так сколько денег потратили!
Хозяйственная. Мои деньги бережет…
На вокзале мы съели по беляшу. Толстая тетка доставала их из обитого жестью ящика. Сколько видел таких продавщиц – и ни одной худой. Наверное, работа влияет… Беляши оказались теплыми и жирными. Мы вытерли пальцы о бумагу, в которую их вложили, и пошли к остановке. Не доезжая до общежития, вышли к гастроному. В этот раз ассортимент был скуден. Ни «Докторской», ни «Тминной», одна «Любительская». Но последнюю я не люблю – в ней сало. Чем же мое чудо пшеничное накормить? В молочном отделе продавали сметану на разлив. Расфасованной здесь нет. Приноси баночку, и тебе нальют… Присмотревшись, я увидел рядом с весами прозрачные полиэтиленовые пакеты. Продавец фасовала в них сыр.
– Можно налить сметаны в пакет? – Я указал пальцем.
– Порвется, – ответила продавец и добавила: – Наверное.
– Возьмите два и вставьте один в другой.
Она пожала плечами и сделала.
– Двести граммов.
Взгляд продавщицы выразил удивление. Ну да. Тара обойдется в десятую часть стоимости продукта. Здесь это расточительство.
– И «Российского» триста граммов…
Я выбил чеки, уложил сыр и сметану в сумочку. Добавил пачку пельменей и бутылку марочного «Каберне». Лиля следовала за мной, но в процесс не вмешивалась. Похоже, оценивала жениха.
В общежитии я поручил Лиле строгать салат, а сам отправился на кухню. В своем времени я читал воспоминания об СССР. Авторы дружно хвалили советские продукты. Дескать, натуральные компоненты, вкус – неземной. Так-то оно так, но пельмени здесь – бр-р-р… При варке тесто расходится, начинка вываливается. Есть это неприятно. Так что будем жарить. Но с умом.
Я плеснул масла на чугунную сковороду, раскалил и высыпал в нее пельмени. Они зашипели и вскоре зарумянились. Я перевернул их лопаткой, залил сметаной и уменьшил огонь. Пусть доходят. Забежав в комнату, помог Лиле нарезать сыр и сервировать стол. Расставил тарелки, бокалы для вина. У нас с Колей они есть. К нам ведь девушки в гости ходят.
Я вернулся на кухню. От сковороды шел неземной дух. Готово. Я сглотнул и взялся за ручку. В комнате плюхнул сковороду на подставку, лопаткой разложил угощение по тарелкам. Открыл вино и разлил по бокалам.
– За наше случайное знакомство!
Лиля рассмеялась, мы чокнулись. Молодец девочка, чувство юмора у нее есть. Мы выпили и набросились на еду. Некоторое время в комнате было тихо – оба жевали. Время от времени я подливал в бокалы. Терпкое «Каберне» хорошо оттеняло вкус жаренных в сметане пельменей. Мы и не заметили, как
