Красивая на Зоэ осень! Воздух такой чистый, что поневоле кажется – вот-вот зазвенит. Вершины далеких гор видны так ясно, что, кажется, рукой можно дотянуться. На самом деле до них километров двадцать. Горы близ Блантона – это так, мелочь. В Скрагенкраке, как говорят, вершины – ого-го-го! Жаль не удалось посмотреть. В Скрагенкраке сейчас резвится войско Мерсии – обдирает горцев, как липку. Гливен пообещал, что отучит их даже смотреть в сторону королевства. У него получится. Большая часть войска Скрагенкрака, пришедшего к Лоу, сейчас рубит руду в королевских рудниках – это те, кто уцелел в битве. Набрать новое войско у Скрагенкрака получится не скоро: самые сильные и умелые попали в плен. Пока новое поколение подрастет! Лет двадцать в запасе у королевства есть.
Листва на деревьях подернулась позолотой. Совсем как на Земле. Только деревья здесь другие. И птицы не поют. То ли улетели, то ли ленятся. В парке пусто и тихо. Никто не мешает мэтру Гро ковылять. Ногу нужно разрабатывать. Огнестрельный перелом – штука мерзкая. Операцию пришлось делать самому. Вспотел, извлекая костные обломки. Хорошо, что Ноэль помогла. Умница она у меня, с полуслова схватывает. И лекарства у нас были…
– Кап! Кап!
Оборачиваюсь. Ко мне бежит стройная фигурка в армейском камуфляже. Из-под форменного кепи выбиваются светлые волосы. Аня? Здесь? Зачем?!
– Кап, милый!
В следующий миг меня затискали, зацеловали и увлажнили слезами. Я с трудом оторвал от себя этот смерч и отодвинул на расстояние вытянутых рук.
– Какими судьбами?
– Прилетела, – Аня пожала плечами и вытерла ладонью лицо. – Давно б спустилась, но амеры поставили условие, чтоб никого не пускали, пока правительства не договорятся. Сволочи, да?
– Я думал, ты поступила в академию.
– Я и поступила, – пожала она плечами. – Все сделала, как ты сказал. Даже проучилась семестр. Но потом поняла, что это не мое. В академии учат врать, а я так не могу…
Она потупилась. Идиот! Конечно. Не с Аниным характером идти в дипломаты. Она слишком прямая и простодушная. Надо было рекомендовать военное училище. Теперь поздно. Или еще нет?
– Короче, я вернулась в роту, – продолжила Аня. – Приняли, как родную. А тут сообщили о спасательной экспедиции. Я сразу попросилась. Сказала… – она смутилась. – У тебя пулеметы есть?
– Сколько угодно, – сказал я. – Импульсные, обычные, легкие и тяжелые.
– Вот видишь! – обрадовалась она. – Смогу быть полезной.
Глаза ее вспыхнули надеждой. И что сказать?
– Как твоя рука?
– Здорова! – похвасталась она. – Я позвонила Эриху Робертовичу, как ты рекомендовал. Договорилась о приезде. У тебя такие замечательные родители! Встретили меня, как родную, поселили у себя, вылечили. Сестренки твои чудные! Я с ними сразу подружилась. Они передавали тебе привет, говорили, что скучают. А мать сказала, что будет рада видеть меня невесткой.
Она вновь потупилась. М-да. Мама в своем репертуаре. Давно мечтает женить сына.
– Знаешь? – Аня перешла на шепот. – Она восстановила мне девственность.
– Зачем? – тупо спросил я.
– Ну… – Аня опустила взор и ковырнула дорожку носком ботинка. – Мне показалось, что тебе это будет приятно. К тому же как доказать, что я тебя ждала?
Она подняла взор. В ее глазах читался вопрос, который любая женщина желает задать понравившемуся ей мужчине. Что ответить?
– Кто эта женщина?
