Я не врал. Очередная американская заморочка. Из винтовки может стрелять лишь тот, кого она опознает. Привязка осуществляется в стационарных условиях, как и перепрошивка в случае нужды. Очередной прихотливый изгиб американских мозгов. По их доктрине оружие солдата может попасть в руки врагу, поэтому нельзя позволить тому им воспользоваться. Зато, если в бою повредили твое оружие, заимствовать винтовку погибшего товарища не сможешь. Так что сдавайся в плен. А вот боевая техника у них защиты не имеет. Даже танк заводится простой кнопкой, после чего служит новому хозяину. И ведь служили! Танки, БМП и даже вертолеты…
– Шидов убили издалека, – сказала Ноэль. – Я хочу, чтоб у меня было такое оружие.
Шустрая! Разглядела, оценила… Мгновение я колебался. Ренийка хмурила брови. Не отстанет. Я глянул на кучу у аппарели. Среди стандартного, камуфлированного окраса, ярким пятном выделялась рыжая кожаная кобура. Ее вместе с ремнем я снял с тела негра. Та-ак…
– Подожди меня здесь!
Дроид убрал трупы десантников, не тронув останки смертника, поэтому пистолет я нашел легко. Он лежал в стороне, видимо, отброшенный взрывом. Я поднял оружие. «Кольт М1911», реплика, конечно. Титановое покрытие, деревянные щечки. Дорогое, коллекционное оружие и не табельное. Значит, привязки быть не должно. Я вытянул руку с «кольтом» к небу и нажал на курок. Грохнул выстрел, пистолет ощутимо толкнул в ладонь. Исправен. Я вынул магазин, передернул затвор, втолкнул выпавший патрон обратно в обойму и вставил магазин в рукоять. Поднял вверх флажок предохранителя.
Ноэль, получив «кольт», довольно заулыбалась.
– Научишь меня с ним обращаться?
– Обязательно! – сказал я, застегивая на ее талии пояс с кобурой. – Но ты дашь обещание не пользоваться им без разрешения.
– Хорошо! – согласилась она, но мне показалось, неискренне.
Я не стал заморачиваться по этому поводу – некогда. Подойдя к могиле, заглянул внутрь. Дроид сложил тела аккуратно, даже приставив к ним ноги. Видимо, соответствующая программа у него имелась. Лица покойных были прикрыты беретами. Я прочитал заупокойную молитву и отдал приказ дроиду. Тот выпустил ковш и стал засыпать могилу.
– Это были твои друзья? – спросила подошедшая Ноэль.
Я покачал головой.
– А кто?
– Они хотели меня убить.
– И ты молился за них?!
– Господь велел молиться за своих врагов. Они христиане.
Ноэль фыркнула. В оазисе, маясь бездельем, я пересказал ей Евангелие и поведал основы христианства.
– Мне не нравится твой Бог! – сказала она. – Как можно прощать врагов? Вспомни шидов. Ты сам их убивал!
– Это разные вещи! – попытался объяснить я, но успеха не имел. Ноэль твердо держалась ветхозаветного правила: «Око за око, зуб за зуб». Он в полной мере соответствовал принципам местного язычества. Ветхий Завет является составной частью Библии, но христиане руководствуются Новым. В нем правила «око за око» нет. Как нам объясняли в академии, даже заповедь «не убий» не распространяется на врагов. Их убивать можно и нужно, но не испытывая при этом ненависти. Как это можно сделать в войну, я так и не понял.
Отрешившись от этих мыслей, я подошел к дроиду.
– Похорони остальные тела! Вон там!
– Как врагов, сэр? – спросил дроид.
– Да, – подтвердил я.
– Слушаюсь! – отозвался робот и покатил вниз. Ко мне подошла Ноэль.
– С кем ты разговаривал?
– С ним, – я указал на дроида.
– Он живой?
– Не совсем. Оживает, когда нужно владельцу.
– Как шшух?
Я кивнул. Шшух что-то вроде голема в местных преданиях. Приходилось читать. В Блантоне я приобрел несколько рукописей о местных обычаях и основах веры. Стоили они прилично, но следовало знать общество, в котором живешь. Рукописи я прочел. Что еще делать лекарю долгими, тоскливыми вечерами? Свитки я оставил в доме. Если шиды сумели в него проникнуть, то наверняка сожгли…
– Это что? – Ноэль указала на бот.
– Корабль.
– Он ходит по суше?
– Летает в небе.
