В трактире я устроился за столом поближе к Ди. Разговор о его родственниках требовал завершения. Потому что шокировали меня урдерцы, конечно, знатно, но надежду на существование какого-нибудь семиюродного внучатого племянника, влачащего тяжкий груз разноцветного проклятия, пока не отняли. И этот вопрос следовало немедленно прояснить.
– Так у вас с леди Лари и Иш больше вообще никакой родни? – спросил я.
Бесцеремонно, конечно. А что делать.
– Никакой, – печально подтвердил Дигоран Ари Турбон.
На лице его явственно проступил лиловый цвет огорчения. Я растерялся. Совершенно не хотел его расстраивать. Никогда не угадаешь, где у кого больная мозоль.
– Извините, – сказал я. – В голову не пришло, что вам может быть неприятно, а то ни за что не стал бы расспрашивать.
– Нет-нет, что вы, – запротестовал он. – Нет ничего неприятного в ваших вопросах. Просто я подумал… Мне показалось…
На этом месте мой собеседник смущенно осекся и умолк. Но от меня так просто не отделаешься.
– Что вам показалось?
– Что вам хотелось бы подружиться с человеком, у которого большая семья. Потому, что вам именно этого в жизни не хватает. А у нас семья совсем маленькая. И это жаль, потому что вы хороший человек, и я хотел бы считать вас своим другом, – простодушно сказал он.
Мама дорогая. Куда я попал.
Но Ди нуждался в утешении, поэтому пришлось задвинуть свое изумление подальше и срочно придумывать какой-нибудь душевный ответ, способный его успокоить. Желательно, без уменьшительно-ласкательных суффиксов, но если не получится, черт с ними, пусть будут. У всего своя цена.
Однако для начала я решил попробовать обойтись малой кровью. То есть пафосом. Принял торжественный вид и сказал:
– Это честь для меня, сэр Дигоран. Конечно, вы можете считать меня своим другом, я буду только рад. Численность семьи совершенно не влияет на мое отношение к людям. Я вас просто из любопытства расспрашивал. Когда встречаешь таких прекрасных людей, как вы трое, да еще и приехавших из другой страны, хочется узнать об их жизни побольше.
– Ой, – с явным облегчением сказал Ди. – Как же глупо, что я расстроился! Ну, зато услышал от вас такие приятные слова. Спасибо вам за них.
Я испугался, что на этом разговор о родственниках с разноцветными лицами закончится раз и навсегда, и поспешно добавил:
– На самом деле я еще и потому вас о семье расспрашивал, что в Кумоне, столице Куманского Халифата, по рассказам очевидцев, в последнее время часто появляется человек с красным лицом. А в Нумбане недавно видели на ярмарке человека с белым. Я подумал, может быть, это ваша родня по всему Миру разъехалась? И вам интересно о них узнать?
Ди огорченно покачал головой.
– Мне было бы очень интересно! Но я точно знаю, что никакой родни, даже дальней, у нас с Лари нет. Мы хорошо изучили свою родословную, так что сюрпризов быть не может.
– А вдруг Туффалей Фаюм Хаг проклял не только нашего прадеда, но и еще кого-нибудь? – предположила леди Лари. – Иногда так бывает: если уж один раз получилось, потом не остановиться.
– Ваша правда, – невольно улыбнулся я. – Именно так и бывает: сперва одного заколдуешь, потом другого, а несколько дней спустя уже все вокруг такие заколдованные ходят, что смотреть больно.
– А эти люди, которых вы приняли за наших родственников, сделали что-нибудь выдающееся? – спросил меня Ди. – Почему о них рассказывают?
– Ну вообще-то цвета лица более чем достаточно, – заметил я. – Это же очень необычное явление. До знакомства с вами я понятия не имел, что так бывает. Впрочем, я-то ладно, но мои гораздо более образованные друзья тоже не знали. И в «Энциклопедии Мира» сэра Манги Мелифаро об этом ни слова. А мы уже как-то привыкли на нее полагаться.
– «Энциклопедия Мира»? – встрепенулась Иш. – А у вас она есть? Можно будет почитать?
– Конечно, – хором сказали мы с Базилио.
– А давайте я вам ее подарю, – предложил Малдо Йоз. – У меня дома есть лишний экземпляр.
Отличный ход. Я бы на его месте тоже так соврал, чтобы урдерцы не постеснялись принять дорогой подарок. Оставалось надеяться, что Малдо хватит сообразительности отодрать от так называемого «лишнего» экземпляра этикетку с эмблемой книжной лавки. Я сам как раз мог бы на этом проколоться, но большинство людей в подобных вопросах гораздо сообразительней меня. Даже гении.
Иш восхищенно закивала. Леди Лари и Ди просияли, явно предвкушая совместное чтение. Такие хорошие. Совсем как дети. Они очень мне нравились. И одним своим присутствием возвращали душевное равновесие, которого, будем честны, здорово поубавилось за истекшие сутки.
Поэтому я решил пойти ва-банк. Ну, то есть рассказать все как есть и посмотреть на их реакцию. И послушать, что мне скажут в ответ. И успокоиться уже наконец. И ходить потом в «Свет Саллари» просто для удовольствия, а не ради информации. Потому что как сейчас, со служебной надобностью, как с кукишем в кармане, просто нечестно. Очень этого не люблю.
– На самом деле человек с красным лицом наделал много шума в Кумоне, – сказал я. – Он нападает с ножом на прохожих. Многих ранил, а некоторых
