Отступить было нельзя. Адам прекрасно понимал это.
Когда Ош наконец оказался в седле, Адам подал ему пику. Он не мог не заметить, как дрогнула рука орка. На мгновение юноше захотелось отговорить его от поединка и увести прочь, пока Ош ещё мог ходить. Но в этот раз турнирное копьё было не единственным оружием, которое орк взял с собой.
Адам хотел сказать ему что-то, попытаться остановить, но тут в воздухе раздался трубный рёв, призывавший сквайров удалиться. Король поднялся со своего места, и толпа, заметив это, разом стихла, словно кто-то накрыл её непроницаемым колпаком.
– Добрые люди столицы и дорогие гости, жители Сероземелья, – его спокойный голос проносился над головами собравшихся, словно сам ветер нёс его слова, – мы стали свидетелями силы и доблести достойных мужей, хранящих ваш покой и мир. Сегодня, под светом Древних, я объявляю начало последнего боя этого турнира. Пусть победитель найдёт счастье во славе, а проигравший – в смирении.
Закончив свою речь, монарх дал отмашку глашатаям. Раздался протяжный глубокий звук труб, возвещавший о последнем состязании турнира этого года.
Всадники сорвались с места, будто подстёгнутые ураганом, ударившим в их спины.
Адам не знал, действительно ли зрители затаили дыхание, чтобы не пропустить ни единого мгновения, или же это он перестал замечать их гомон, полностью погрузившись в ристалище. Юноша понимал, что Ош исчерпал благосклонность фортуны, приведшей его сюда. Даже будучи абсолютно здоровым, он никогда не смог бы одолеть такого рыцаря, как Мэтью Дюваль. Сейчас для победы ему было необходимо настоящее чудо.
И этого чуда не произошло. Как только всадники сошлись на расстояние удара, Ош слетел со своей лошади, как сухой лист, подхваченный ветром. Копьё Дюваля даже не сломалось при ударе.
Падая, Ош угадил на хлипкий разделительный бортик, превратив несколько его центральных секций в груду поломанных жердей.
Дюваль не торжествовал, не радовался победе. Он развернул коня и проехал мимо поверженного соперника, даже не взглянув на него. Похоже, рыцарь был разочарован.
Адам не думал, что на этот раз Ошу удастся подняться самому. Юноша уже был готов выйти на ристалище, когда орк, облачённый в доспехи его отца, восстал из деревянного крошева, как мертвец, поднимающийся из могилы. Неровной походкой он вышел на ту часть ристалища, по которой от него удалялся гордый победитель турнира.
– Рыцарь! – выкрикнул Ош грубым хриплым голосом.
Когда Мэтью Дюваль обернулся, орк обнажил длинный меч.
Глава двадцатая. Лицо под маской
Невзирая на то, что редкие свидетельства всё ещё встречаются в самых потаённых местах нашей страны, мы пришли к выводу, что Морок-Виларум, именуемый также «шагом мертвеца», сгинул во тьме веков. Сегодня невозможно представить, чтобы кому-то удалось возродить его.
Резким движением Дюваль сорвал с головы украшенный позолоченным гребнем шлем и отшвырнул его в сторону. Обнажив длинный кавалерийский меч, он пришпорил коня, помчавшись прямо на Оша.
Адам готов был поклясться, что на лице рыцаря светилась довольная улыбка.
В силу вступило право меча. Древний обычай был выше любых турнирных правил. В поединке сходились двое. В живых оставался один.
Ош терпеливо ждал всадника. Веками орки противостояли карательным кавалерийским отрядам, поэтому он знал, что делать.
Когда рыцарь был уже слишком близко, чтобы остановиться, Ош уронил на землю меч и стремительным движением поднял обломок разделительного бортика. Это был длинный, тонкий ствол молодой сосны.
Когда Дюваль разгадал его план, было уже поздно. Лошадь рыцаря на всей скорости налетела на самодельное копьё, противоположный конец которого Ош надёжно упёр в землю, крепко придавив ногой. Брызнула кровь. Раненое животное истошно заржало и рухнуло на бок, увлекая за собой наездника.
Ош знал, что медлить нельзя. Подхватив из грязи меч, он ринулся на поверженного врага, ударив почти вслепую. Атака не удалась. Первый же выпад орка наткнулся на лезвие кавалерийского клинка.
Сейчас Ош уже не мог понять, почему он решился на это безрассудство. Человек в синем плаще предупреждал, к чему приведёт схватка на мечах, но орк поступил по-своему. Непоколебимый внутренний голос отметал всякую возможность капитуляции. Он запрещал Ошу сдаваться, пускай это даже будет стоить ему жизни. Этот голос принадлежал Безымянному. Дух толкал его вперёд, в пропасть.
