– Ся-ядь, – зашипела старая ведьма, и Вика осела обратно на сиденье, вжавшись в меховой воротник. – Не дразни этих гусей, или пять сотен проклятий от каждого получишь. Тут смерть будет быстрее и вернее…
Ведьмы вскрикнули, когда поезд вдруг резко дернулся и затормозил. Термос вырвался у Вики из рук и покатился по полу вагона, расплескивая чай. Вслед за термосом по проходу пролетел чей-то чемодан и амулет-блюдце, сорвавшийся с косматого ведьмака. Снова рывок – и поезд остановился, а освещение в вагоне погасло, погрузив пассажиров в темноту.
– Человек на путях, – прошептала старая ведьма. – А может, и не человек, серой тянет… – добавила она, раздувая ноздри.
В соседнем вагоне послышался шум, донеслись вскрики. Кто-то испуганно ахнул, увидев в темноте два горящих мутно-красным зрачка.
– Вампирша! – закричал косматый ведьмак. – Здесь вампирща! Что нужно от нас?!
Ворвавшаяся в вагон девушка была страшна на вид. Страшным было отчаяние, которое превратило когда-то миловидное личико в злобную белую маску. Светлые волосы спутаны, сквозь дыры на джинсах видны уже затянувшиеся шрамы от недавнего падения. Дашуля Ивлева была похожа на монстра – настолько ее черты были обезображены отчаянием.
В руках вампирша держала что-то тяжелое, завернутое в кожаную куртку. Ведьмы и колдуны все как один смотрели на эту куртку, покрытую коркой льда, который сыпался вниз, и тут же куртка зарастала им снова.
От нее несло сейчас холодом, пронзительным ветром, и стекла в вагоне за несколько секунд затянулись ледяными узорами.
– Да, я вампир, вы угадали… – голос Дашули был похож на свистящий шепот. – Незаконный, а не такой, как остальные вампиры. У меня ведь отняли все. Я должна была жить во дворце, танцевать на балах, рядом был бы
Это «никем» прозвучало криком, который перешел в сдавленные рыдания. Странная ноша в руках Ивлевой затряслась.
– То, что у вас в руках – опасно и не должно находиться в мире живых, – прошептала старая ведьма. – Это предмет темной магии. Зачем вы принесли это сюда?
Вампирша рывком откинула край куртки, и ведьмы вскрикнули, увидав черную как смоль книгу. На ее кожаной обложке виднелся глаз, сейчас полуприкрытый. Из-под тяжелого века шел беловатый дым, ледяной струйкой уходя в потолок вагона.
– Конвенция тайного мира! – побледнев, выдавила старая ведьма. – Не трогайте ее, нельзя, что же вы делаете?! Дайте нам просто уйти, и мы тихо уйдем…
Ведьмы дернулись, поднимаясь с мест, но вампирша зарычала, топнув ногой.
– Вы никуда не уйдете, все не уйдете, ясно?! Пока не скажете, как мне открыть эту книгу! Я должна стать ее частью, пусть даже самой смертью! – Дашуля встряхнула страшный груз в руках, и ведьма отпрянула назад, закрывшись локтями, будто в ожидании удара. – Говорите, как ее открыть, быстро! Почему я не могу этого сделать?! Нужно заклинание, магия?!
– О-о, нет, вы ошибаетесь, – не сводя остекленевшего взгляда со страшной вещи, заговорила старая ведьма. – Наша магия не поможет. Это не книга, это и есть сама магия, страшная и темная. Она просто выглядит книгой, но вы ничего в ней не прочтете. Эта вещь никогда не должна покидать те тайные пределы, в которых она хранится. Но незаконный вампир для нее никто и ничто, тебе ее не открыть и не стать посланницей, девочка…
Вот это ведьма сказала зря: Дашуля пошатнулась, будто ее ударили.
– Я никто и ничто, значит?! – закричала она. – Да как ты смеешь, старая карга?.. Я сильная, тебе и не снилось, насколько я сильна! Одним движением пальца могу перешибить тебе позвоночник, и никакие твои обереги не спасут! Я могу прыгнуть с крыши на крышу, я могу заходить в янв, а ты – никогда!
– Ты это все можешь, но ты потеряла себя, – спокойно отозвалась ведьма. – Эта вещь тебе не поможет и не изменит тебя, не надейся. Она просто убьет всех нас. Я уже пожила и не так сильно боюсь смерти, но позволь выйти из поезда молодым ведьмам, они ведь хотят жить…
– За всех не расписывайся, старая ты стерва, – подал голос косматый ведьмак. – Жить хотят все, а ты подыхай, если желаешь. Знал бы как – помог бы открыть Конвенцию, и пропадите все пропадом. Но это не в моих силах, поверьте…
– Но ведь вы слышали про совет нечисти, где решено было открыть эту штуку? – У Даши вырвался нервный смешок.
– Слышали, не могли не слышать, – поглаживая шубу трясущимися руками, подтвердил ведьмак. – Мы знаем, что нечисть отчаянно ищет пути остановить катастрофу. Но нам известно также, что Конвенция забрала жизни, когда ее заключали в давние времена. И тот, кто ее откроет впервые за столько лет, возможно, станет посланником и соберет всех, кто этот магический ритуал проводил. Но это будет посланник смерти, потому что собирать ему придется тех, кто ушел из этого мира. Он будет не жив, но и не мертв, его ждет неизведанное… Видимо, вам очень тяжело, и я сочувствую вам, раз вы решились на такое. Я бы помог вам стать посланницей, поверьте, – ведьмак склонил голову. – Но это не наши правила сделали таких незаконных вампиров, как вы, никем в тайном мире…
Вампирша молчала, прислушиваясь к звукам за окнами вагона.
– Ты заговариваешь мне зубы, старый хрыч, – перебив ведьмака, прорычала она. – Да-а, заговариваешь, я чую, что я здесь уже не одна…
Вика охнула от боли: пальцы рук вдруг заломило так, словно она засунула их в морозилку и обожгла холодом. Воздух в вагоне стал похожим на жидкое стекло, изо рта валил густой пар. Казалось, что с этим паром из тела выходит и сама жизнь, которую отнимает холод. Обереги, где же их сила?..
Вика, вытащив из-за пазухи медальон с обережными рунами, сжала его в ладони. Стекла вагона вдруг потекли: не разбились на осколки, а именно
