«Дошли!» — через пять минут отозвался Юнни, а еще через три из-за угла вывернуло инвалидное кресло.
— Кай, ты все понял?
— Ответ положительный.
— Точно?!
— Да, — снизошел до «человеческой» реплики Кай, нетерпеливо рвущийся в бой, — ну еще бы, это же не посудомойку разбирать, а настоящее приключение!
Как сообщил Малхази, снаружи взломать полицейский корвет практически невозможно, зато внутри есть кнопка аварийного открытия дверей, если электроника вдруг откажет, а экипажу понадобится экстренно покинуть судно. Если других команд не последует, через девяносто секунд створки снова сомкнутся и заблокируются.
С криокамерой немного сложнее, она открывается прикосновением к сенсору со сканером отпечатков пальцев. Это тоже решаемо, если услужливо выхватить из руки Филиппа опустевший бокал и отнести его не в посудомойку, а к ожидающему у служебного выхода киборгу. Сканирование, отданная хозяином и процессором команда — и наноимплантаты изменят дактилоскопический рисунок по образцу.
На корвете есть камеры наблюдения, но сейчас их глаза «внезапно» помутнели, залепленные слизью незаметно всползшего по стене амебоида (через пару часов она высохнет и разлетится мелкой пылью), а станционные камеры отключены для «плановой профилактики» (которую, кстати, действительно провели, раз выпала такая возможность!).
Самым уязвимым пунктом плана было время.
Криокамера, увы, не холодильник, чтоб рывком ее открыть, вдеть серьги в уши покойницы и захлопнуть дверцу. Расконсервация трупа займет минут двадцать, а потом еще десять — на обратный процесс, хотя его результата уже можно не ждать, просто нажать кнопку и смыться. Но если в эти полчаса вернутся полицейские, они могут увидеть мигание лампочек на панели и понять, что в камеру кто-то лазил!
— Хорошо, иди! — решился Стрелок. Чем дольше тянуть, тем выше вероятность провала.
Кай беззвучно нырнул в шлюз, Стрелок и Ташшиас остались изнывать в коридоре. Только сместились к соседнему, сломанному порту, делая вид, что обсуждают возможность его починки. Самая обычная картина, которая ни у кого не вызовет подозрений, несмотря на поздний час, — змеелюды же ночные твари, а заместитель начальника станции, кажется, вообще никогда не спит!
Ни у кого, кроме Лизы, которую зловредные черти принесли как раз в этот момент! Послушным детям в это время уже полагалось лежать в кроватках, и девочка как раз воспользовалась моментом, чтобы улизнуть, пока мама укладывает Итана.
— Дядя Стрелок, а где Кай?!
Удивление Лизы можно было понять: Кай всегда находился либо при хозяине, либо при ней! Ну, иногда еще Ташшиасу или Юнни помогал, но змеелюд тоже был здесь, а Юнни — в баре с мерзкими дядьками-полицейскими, Лиза как раз оттуда!
— Кай на задании, — как можно увереннее объявил Стрелок, но, видя, что девочка уже тянет из кармана видеофон, поспешил уточнить: — На секретном и очень важном, его нельзя отвлекать!
Стрелок понял, что сейчас Лиза завалит вопросами уже его, и, упреждая это, сурово наставил на нее палец:
— И для тебя у меня тоже есть поручение! Такое же важное, от него зависит жизнь Кая и дяди Майкла!
Глаза девочки округлились, она вся обратилась в слух.
— Покарауль вон за тем поворотом и, если увидишь, что сюда кто-то идет — особенно полицейские! — живо беги сюда и предупреди нас! Только без крика и топота, представь, что ты разведчик в засаде! Ясно?!
— Есть, дядя Стрелок!
Лиза торжественно хлопнула себя рукой по плечу, как галактический рейнджер из популярного детского сериала, и умчалась. Не совсем без топота, но по сравнению с обычным табуном коней этот был хотя бы неподкованный.
— Глупый детенышшш! — презрительно прошипел Ташшиас ей вслед.
— Детеныш, — согласился Стрелок. — Но не глупый.
Разумеется, всерьез на Лизу никто не рассчитывал — следить за Бобом и Филиппом было поручено Юнни. Как только они покинут бар, распорядитель тут же просигналит.
Полицейские, на радость заговорщикам, засели за стол плотно: заказали пиво и уйму закусок, рассудив, что завтра тут будут кишеть коллеги и попировать от души уже не удастся.
Сделав заказ, Филипп пошел в туалет и там, уже застегивая штаны, внезапно спохватился, что забыл полицейский знак на корвете, переодеваясь после душа. Или не забыл, а где-то потерял?! За такое запросто можно и увольнение схлопотать, не говоря уж о выговоре с занесением! Приступать к застолью, не выяснив это, Филипп не мог, кусок в горло не полезет, и, не предупредив напарника, из туалета направился прямиком к служебному выходу. Он же полицейский, ему можно!
