– Я знаю, что в прошлом путешествия с ним были смертельно опасны. Есть ли на этот раз возможность взять его с собой? Мне необходимо знать.
Несколько секунд блестящее металлическое лицо сильфиды изучало его. Серебристая рука вновь протянулась, чтобы провести по его голове, и опустилась, чтобы коснуться меча, покоящегося в ножнах.
– Этот опасный предмет принадлежит тебе, – холодно произнес голос.
– Да. Это мой меч.
– Я имею в виду, он связан с тобой магически. Вы с ним связаны узами.
– Да, именно так.
– В дополнение к связи с этим предметом внутри тебя сейчас присутствует смерть. Из-за связи с тобой он не причинит вреда и другим.
– Что насчет меня? – уточнил Ричард. – Он не причинит вреда мне?
Серебристое лицо ничего не выразило.
– Я же сказала. В тебе смерть.
Это не было ответом на вопрос.
– Да. И что же?
– Если бы в тебе не было смерти, этот предмет убил бы их, как только они вошли бы в меня. Этот предмет убил бы и тебя, если бы ты взял его с собой, но дело в том, что внутри тебя уже есть смерть. Поскольку внутри тебя уже есть смерть, он не может убить тебя.
– Почему? – спросила Никки, еще не вполне убежденная.
Сильфида подняла бровь, глядя на колдунью.
– Потому что никак нельзя убить дважды. Он уже мертв. По крайней мере, отчасти и в отношении связи с магией. Он уже пересекает завесу, безвозвратно, без надежды на возможность избежать этой смерти, забирающей его, без надежды выжить. Поскольку он уже во власти смерти, вторая ему не требуется.
– Внутри нас смерти нет, – недоверчиво продолжила Никки. – Так почему же это не убьет всех нас остальных?
На серебристом лице, казалось, отразилась досада оттого, что приходится объяснять.
– Этот предмет создан для того, чтобы убивать. Он стремится нести смерть живым. Этот человек жив, но в нем есть смерть, поэтому, пока он будет пребывать во мне вместе с вами, магия этого предмета будет сосредоточена на нем. Он создан для этого. Он не может изменить этой цели. Можно сказать, что именно из-за того, что этот предмет будет сосредоточен на нем, вы сможете путешествовать, не опасаясь его смертоносной магии.
– Значит, я могу взять его с собой? – сказал Ричард, уже в легком нетерпении от того, что приходится обсуждать все это. Кэлен и так заметно встревожилась, и ему не хотелось расстраивать ее еще больше.
– Да, – ответила сильфида. – Но вам следует знать, что это усилит смерть внутри вас.
Кэлен подбоченилась.
– И что?
Ртутный пристальный взгляд обратился на нее.
– Путешествие отнимет у него часть жизни и усилит власть смерти внутри его. Оно сделает свое дело. Поменяет положение завесы в нем. Сдвинет равновесие ближе к смерти.
Кэлен свирепо посмотрела на нее.
– Вы хотите сказать, это сократит время, отведенное ему в мире живых, и он умрет быстрее?
– Да. Путешествие с этим предметом отбавит у него жизни и увеличит власть другой стороны завесы, усилит смерть, которая уже есть в нем. Но, поскольку он уже во власти смерти, это не может его убить.
– Сколько? – спросила Кэлен. – Сколько времени это отнимет от его жизни?
– Я не знаток и не могу определить точно. Могу только сказать, что жизненной силы от этого в нем заметно убавится.
Кэлен схватила его за рукав.
– Ричард, ты не можешь так рисковать. Тебе следует оставить меч здесь.
Он помнил, что прежде сильфида говорила, когда он отпускал ее, что она отправляется пребывать со своей душой. Это означало, что по крайней мере какая-то часть ее призвана из подземного мира, и это было для него важно. Сведения о границе между жизнью и смертью у сильфиды были из первых рук.
Он повернулся к Кэлен.
– Мы можем вернуться сюда только с ее помощью. Я никак не смогу вернуться сюда за мечом и не могу оставить его здесь.
– Нет, можешь, – настаивала она. – Ричард, речь о твоей жизни.
– Нет, речь о всех жизнях. – Он наклонился к ней и понизил голос. – Это ключ кое к чему. К тому, что упомянуто в лазурных свитках. – Он склонил голову набок, ожидая, что она поймет и ему не придется говорить об этом.
