Тем больше радовали принятые предварительно меры безопасности.
А вот подозрения иного плана, озвученные Зинаидой, прозвучали:
– Если Харон знала о таком здании, как Дикобраз, и не предупредила о нем, то нет ли в этом злого умысла?
– Нет смысла! – ответил на это Роман, ни секунды не сомневаясь в своих словах. – Как можно рисковать страусом, несущим алмазные яйца? Да и нет в несравненной даме такого изощренного коварства.
– Тоже мне великий знаток иномирцев! Мало ли какие у них задумки по отношению к нам?
– Ничего, скоро выясним… Сколько там до встречи осталось?
Оставшиеся двадцать минут потратили на подготовку. Продумали, записали основные вопросы, Зинаида окончила свои рисунки, кои тут же признали отменными, если не гениальными. Фотографии приготовили для вывода на экран. Ну и около полусотни новых предметов сфотографировали для показа и опознания.
А там и время подошло. Изображение студии появилось. Несравненная Харон, в единственном числе оккупирующая эту студию. И удаляющийся рудовоз на заднем плане. Потрясений и вибрации земляне уже не застали.
– Сразу хочу порадовать, – с ходу и без приветствия начала Ведущая. – Ровно через десять ваших часов заработает информаторий по всем информационным и новостным каналам. Пользуйтесь! И не говорите потом, что в школе не учились.
– Благодарю! – так же деловито отвечал Роман, поправляя перед собой список и прислушиваясь к просьбам своего самого первого дельтанга: – Тут один вопрос давно требует вентиляции. Как очень старому дельтангу взять под воздействие подходящее тело, но чтобы оно при этом не старело?
– Ха! Пусть возьмет тело своего возраста.
– Старое тело он не хочет, хочет молодое.
– Так пусть его омолодит! – продолжала ёрничать Харон. Но обратив внимание на досаду своего компаньона, смилостивилась: – Учи матчасть, карзарин. Смотри программы. Слушай новости. Потому что желание твоего дельтанга исполнится не ранее чем после третьего выхлопа. А тот состоится лишь через тридцать дней после второго. Не раньше. И только при выполнении определенного обряда. Хе-хе!..
Похоже было, что она не настроена вдаваться в подробности. Зато основной ответ получен: все возможно, надо только чуть подождать. Так что пока с уточнениями спешить не стоило. Да и на ментальном уровне Трофимыч вздохнул с облегчением. Понятно, что и не только он. Очень большой процент тех же наставников, психотерапевтов, ученых умер в довольно преклонном возрасте. Им тоже мечталось получить вторую, полноценную жизнь в молодом теле.
– А что там с куплей-продажей наших трофеев? – перешел Ландер к главной теме дня. – И нельзя ли сразу приобрести нам оружие?
– Подходящее вам оружие будет не раньше, чем я внесу две трети его стоимости. – Наверняка дама знала, о чем говорила, и догадывалась, в чем именно нуждаются земляне. – Ну а трофеи можете мне передавать хоть сию секунду.
– Сложности у нас пока… небольшие, – признался Роман. – Но уже завтра постараемся отобранное тобой приготовить к передаче. Но прежде чем показывать фотографии, хотелось бы получить дополнительную информацию общего плана. Нас никто не подслушивает? Можно говорить без опасений, что мои грешки станут известны всей Вселенной?
– Да! Отныне здесь все проверено и поставлены устройства безопасности. Разве что меня не станет или меня каким-то образом лишат права Ведущей.
– Хорошо. Тогда ответь: в каких зданиях Мертвого города может находиться оружие?
– Хе!.. Ни в каких! – безапелляционно заявила мадам. – Ни разу подобного не было найдено в подобных местах и ни разу не отыскали кристаллов с должной информацией. Да, да!.. Чего смотришь?.. Книг там нет, но всяких иных карт памяти и носителей хватает. В тех же малых шкатулках такого добра навалом.
– Ага… Ну а что может храниться вот в этом здании? – Ландер вначале показал несколько снимков здания Дикобраз, сделанных с разной дистанции.
Как Харон ни всматривалась в изображение, понять не могла его сути:
– Сложно сказать… Да что угодно! Ты сам-то заглядывал внутрь?
– Естественно! И вот что увидел…
Пошли фотографии тех самых диковинных устройств на подставках. Подавшаяся было вперед Ведущая всмотрелась и вновь откинулась на спинку стула. Еще и презрительный смешок скрывать не стала:
– Вам простительно не узнать музей высшего творчества. Точнее, детского творчества. Все это банальные фантазии художников-авангардистов. Не знаю, правильный ли получится перевод?.. Это такие типы, которые полную ахинею городят в своих произведениях.
– Отличный перевод, все понятно. Почти… Потому что внутри этого… музея залита странная, вроде как неядовитая жидкость. Она-то для чего?
– Элементарно. Эти фантазии создаются из разного, порой очень нестойкого металла. Вот и заливают их спецраствором, если ставят на долгую консервацию, чтобы напрочь поделка не проржавела.
