спаниелей.[26]
Человек может соблюдать каждую из Десяти заповедей, и при этом оставаться дураком на протяжение всей жизни. Он может подчиняться каждому писаному земному закону, и при этом быть полным ничтожеством и рабом. Он может «любить Иисуса», находить радость в золотых правилах, но до самого часа смерти быть зависимым неудачником. Истинный путь в ад — это следование всем заповедям Господа.
Если всё побеждающая раса, к которой мы принадлежим, пока необратимо не превращена в множественное ничто (как низшие стада, которые она уничтожила или поработила), тогда крайне важно, чтобы семитские паучьи сети (которые так хитро плелись веками в сознаниях наших властителей) были безжалостно вырваны с корнем, даже если процесс их вырывания будет кровавым и болезненным.
Если мы хотим сохранить и защитить унаследованный нами дух, мы не должны позволить себе быть навечно погруженными в сон, убаюканные сладкими колыбельными восточного идеализма. Слишком долго мы были загипнотизированы оккультными чарами еврейского утопизма. Если мы продолжим подчиняться коварным заклинаниям, которые были наложены на нас, одним страшным утром мы проснёмся перед вратами ада — «ада на земле», — широко разверзшимися, чтобы захлопнуться за нами навечно.
Идея ада во многих смыслах является верной в применении к данному факту. Если мы переместим его на землю, то в нём не будет ничего, противоречащего гармонии. Множество рас, множество племён и множество великих империй отправились в зловещую реальную преисподнюю. Разве не справедливо и не честно то, что подлая, низменная и дегенеративная (как можно сказать обо всех рабских народах земли) раса должна быть безжалостно наказана за её гнусную трусость? Разве не верно то, что они должны, как и поступали с ними в прежние времена, быть изжарены и сожжены, утоплены в кипящей крови, что они должны танцевать в жарком сатанинском ликованье с покрытыми волдырями ногами и вырванными глазными яблоками на раскалённых докрасна песках Сахары?
В этой операции Природа жестока и безжалостна к человеку, как и ко всем иным созданиям. Дайте племени человеческих животных жить естественной жизнью — и Природа будет улыбаться ему и его потомству; но предоставьте ему возможность попытаться организовать неестественные условия существования в раю равенства, оно будет наказано — вплоть до полного уничтожения.
Вся этика, политика и философия есть чистое притворство, основанное на притворстве же. Они не покоятся ни на каком несомненном основании. Они ничто, лишь призрачные воздушные замки, воздвигнутые мечтателями или жуликами на детских небылицах. Долгое время они тщательным образом возводились на живучем фундаменте. Это никогда не было бы доведено до конца, если бы перед этим расовое сознание не было бы полностью вычищено, радикально дезинфицировано порочными, чужими, деморализующими концепциями правильного и неправильного. И, согласно неумолимой логике, ни в каком человеческом разуме не найдётся достаточно места, пока все существовавшие ранее заблуждения не будут уничтожены. Половинчатые решения не принесут пользы, мы должны добраться до самых корней и вырвать их, вырвать до последнего их волокна. Мы должны быть тверды, жестоки и неумолимы, как сама природа.
Слишком долго мёртвым рукам было позволено стерилизовать живую мысль — слишком долго правильное и неправильное, злое и доброе извращалось фальшивыми пророками. В наше время ни одно кредо и ни один кодекс, исходящий от власти, от человека, от сверхчеловека или от божества, не может приниматься во внимание. (Мораль и условности — для подчинённых.) Религия и конституции — лишь случайные принципы, и каждая возможная теорема должна непременно ставиться под вопрос. Ни одна моральная догма не должна приниматься как должное — ни один стандарт меры не должен обожествляться. В основе моральных кодексов нет ничего святого. Как деревянные идолы прошлого, все они — творения человеческих рук, а всё, что человек создал, человек может и уничтожить.
Тот, кто с трудом верит всему и вся, обладает верным пониманием, ибо вера в один лживый принцип есть начало всеобщей глупости. Высший долг каждого века есть создание нового человека и определение его свобод, ведение его к материальному успеху — крушение (как это всегда и происходило) проржавевших замков и цепей мёртвых традиций, которые всегда препятствуют его здоровой экспансии. Теории, идеалы и конституции, которые могли значить жизнь, надежду и свободу для наших предков, для нас могут означать разрушение, рабство и бесчестие. Как окружающая среда изменчива, так и ни один человеческий идеал не может оставаться несомненным.
По этой ли, по той ли причине, ложь возвела свой трон, и пусть он будет атакован внезапно и яростно, без сожалений и раскаяния, ибо под властью фальши ни одна нация не может постоянно процветать. Пусть учреждённые софизмы будут развенчаны, вырваны с корнем, сожжены и уничтожены, ибо они представляют опасность для истинного благородства мысли и действия. Какая бы утверждаемая «правда» не была подтверждена фактами, будучи лишь пустой выдумкой, пусть она будет без церемоний вышвырнута во внешнюю тьму, вместе с мёртвыми богами, мёртвыми империями, мёртвыми философиями и прочим бесполезным хламом и обломками.
Самая опасная из всей почитаемой лжи есть ложь святая, благословлённая, привилегированная ложь — ложь, в которую «все» верят как в эталон истины. Она — плодовитая мать всех известных ошибок и иллюзий. Подобно гидре она имеет сотни голов. У неё тысяча корней. Она — социальный рак. Ложь, о которой известно, что это ложь, уже наполовину истреблена, но та ложь, которую даже разумные люди почитают за святой факт — ложь, которая была привита с материнским молоком — в борьбе с собой опаснее, чем наползающая чума. Популярная ложь всегда была самым сильным врагом личной свободы. С нею можно бороться только одним способом. Вырезать её, вырезать до самого основания, как это делают с раковой опухолью. Вырезать её корни и ветви, или они, несомненно, пожрут нас самих. Мы должны уничтожить их, или они уничтожат нас. Половинчатые средства бесполезны.
Как бы то ни было, если ложь зашла слишком далеко — если она обосновалась во всех тканях, костях и мозгах людей, тогда все лекарства бессильны. Даже ланцет не сможет помочь. И раскаяние в прошлых деяниях не сможет «спасти» порченых от уничтожения. Смертельная стрела натягивает тетиву, в пламенное горнило всеобщего рабства и забвения должны они следовать, дабы быть там заслуженно преданы смерти. Из их праха может возникнуть нечто новое, более благородное, но это лишь простейшее оптимистическое предположение.
В природе расплатой за грех всегда служит смерть. Природа не любит тех, кто поступает неправильно, она старается любыми возможными путями уничтожить их. Её проклятие на челе «кротких и смиренных». Её благословение в сердцах и в крови сильных и смелых. Лишь евреи, христиане и прочие дегенераты могут полагать, что возрождение может прийти через закон и молитву. «Все слёзы всех мучеников» могли быть просто-напросто никогда не пролиты.
Во что бы народ ни верил, что это освобождает его, на самом деле это порабощает его или извращает самую его суть в строгом соответствии с естественным порядком. Вследствие этого, если люди полностью принимают на веру то, чему их учат философы, то они скорее всего будут одурачены. И если многие расы одурачены таким образом, то их обман представляет угрозу для свободы всего мира.
Свободные люди никогда не должны перестраивать своё поведение согласно решениям других, а когда они поступают так, они перестают быть свободными. Ни один человек не должен подчиняться ни одному соглашению, написанному или высказанному, кроме тех, которые он сам облёк в свои личные строгие убеждения, достигнув для этого ментальной зрелости и неограниченной свободы. Лишь рабы рождаются для соглашений, написанных и заверенных их прародителями. Свободный человек рождается свободным, живёт свободным и умирает свободным. Он, независимо от того, что живёт в поддельной цивилизации, стоит над всеми законами, конституциями, теориями о том, что правильно, а что — неправильно. Он, конечно, поддерживает и защищает их, если они подходят для его цели, но если же нет — тогда он уничтожает их самым простым и самым прямолинейным методом.
Нет ни одной обязанности, которой человек должен пассивно подчиняться, когда его жизнь, его свобода и его собственность попраны разбойниками, убийцами и государственными деятелями.
Один из лейтенантов Колумба однажды пленил в Вест-Индии карибского вождя, используя весьма тонкую стратегию. Вождь был приглашён на пир и там его льстивыми речами уговорили надеть на себя (сидящего на лошади) отполированные до блеска стальные кандалы, вероломно убедив его в том, что они являются регалиями власти. Он глупо доверился коварным льстецам, и, когда цепи были накрепко стянуты на его руках и ногах, его увели, дабы он умер как раб, раздробленный жерновами испанских тюрем. И чем были эти сияющие кандалы для индейского вождя, тем и являются конституции, законы, моральные кодексы и господствующие еврейские цивилизации для остальных наций Земли. Точно так же, под видом прогресса и социальной эволюции, человечество было ввергнуто в темницы обмана, где оно беспрерывно трудится во тьме, отчаянии и позоре и не получает ничего. Как испанский лейтенант, хозяева земли сначала льстят своим жертвам, чтобы затем их было легче заковать в цепи. Кто в наши дни не говорит о «независимых людях» без презрительного смеха? А когда-то это мыслилось термином, полным значимости. Их «независимость» сегодня обернулась подделкой, а свобода — лишь мечтой. Прокляты независимые люди.
Из этого ясно следует, что человек или нация, желающие сохранить свободу или находиться в безопасности, не должны принимать никакого утверждения как истины в последней инстанции — не должны верить ни во что написанное или неписаное, живое или мёртвое — не должны верить ни в особых Иегов, ни в плачущих Спасителей — ни в яростных демонов, ни в дьявольские философии — ни в привидений, ни в идолов, ни в законы — ни в женщин, ни в мужчин.
Тот, кто сказал себе: «я должен верить, я не должен вопрошать» — не человек, но малодушный ментальный кастрат. Тот, кто верит «потому, что так было установлено» — лакей в душе, а тот, кто верит «потому, что так было написано» — дурак в своём безрассудстве. Дальновидные души отрицают все вещи, и принимают быстро лишь то, что кажется несомненно истинным.
Правила жизни не могут быть найдены в коранах, библиях, десяти заповедях или конституциях, но лишь правила деградации и смерти могут быть найдены в них. Закон законов не записан в еврейских летописях и не выгравирован на плитах из латуни и камня, но заключён в сердце каждого человека. Тот, кто подчиняется каким бы то ни было стандартам правильного и неправильного, а не тому, что установило его собственное сознание, предаёт себя в руки
