Белладонна выдернула руку и, развернувшись, ударила ближайшего робота. Деактивировать принцессу словами не получалось, поэтому Фабиан схватил ее за плечи.
– Спокойно, моя дорогая, я здесь. Вы в безопасности.
– Я почти победила! – возбужденно воскликнула девушка, не спеша, впрочем, отстраняться.
Щеки Белладонны горели румянцем, а фиалковые глаза метали молнии. Фабиан невольно залюбовался.
– Разве не вы позвали меня?
– Еще чего! Это ваши уродцы как-то вышли на линию связи!
Барон успокаивающе погладил спинку своей воительницы, поднял руку к шее, зарывшись пальцами в волосы на затылке. Белладонна вздрогнула, но не отстранилась. Подняла затуманенный взгляд к лицу Фабиана и коротко вздохнула:
– Продолжайте…
Он наклонился и поцеловал ее в уголок рта. Девушка зажмурилась. Фабиан обнял ее, прижимая к себе, поцелуй стал настойчивым. Белладонна приоткрыла губы. Подчиняясь, но не отвечая на страсть, она будто прислушивалась к себе с отстраненным любопытством исследователя. Барон почувствовал себя неловко. Он никогда не принуждал своих дам и не думал, что когда-нибудь ему придется начинать.
– Извините, – девушка поняла его замешательство правильно, – дело вовсе не в вас, а во мне.
Белладонна передернула плечами и рассеянно прошлась по комнате.
– О, да это же мой старый знакомый! – Кончиками пальцев она провела по нагрудной пластине человекообразного атоматона. – Это же Дюк, правда? Именно этот молодец похитил меня с плантации.
Псевдоглаза машины зажглись красноватым светом, а голова утвердительно кивнула.
– Это именно он. – Фабиан тоже приблизился. – Моя гордость в некотором роде – самый умный экземпляр моего бестиария. И самый старый. Специализация – грум, но нам с Ярвудом удалось слегка изменить его начинку.
– Ваш дядюшка также механик?
– О нет, наш дядюшка настолько пытается соответствовать требованиям к блоссомскому джентльмену, что…
Белладонна резко обернулась к молодому человеку, как будто на что-то решившись:
– Фабиан, я должна вам кое-что рассказать. Иначе, боюсь, наше общение скоро перестанет доставлять вам удовольствие.
– Я весь внимание, моя дорогая.
Барон подвинул ближайший стул и сел, демонстрируя то самое внимание.
– Мне сложно подбирать слова. – В речи Белладонны стал заметен акцент. Впрочем, вполне приятная неправильность гласных. – Как называется похищение ребенка королевской семьи?
– Киднепинг?
– Пожалуй… Понимаете, в нашем языке есть более емкое слово, обозначающее именно эту ситуацию. Нам было около пятнадцати условных лет. Мы получили свои детские имена, был большой праздник, столицу открыли для всех желающих иномирян, даже для адептов странных чужеродных религий. Джаргамор не возражал, он обычно доброжелателен к чужим богам…
Девушка прерывисто дышала, воспоминания причиняли ей почти физическую боль.
– Полноте, моя дорогая, – Фабиан раскрыл объятия, и Балладонна юркнула к нему, устроившись на коленях молодого человека, – вы можете не продолжать. В общих чертах все понятно: вас похитили, и из-за этой детской травмы…
– Не останавливайте меня, – прошептала принцесса, склонив голову к его плечу. – Они называли себя «гхогоры». Негуманоидная раса, прячущая лица под капюшонами. Их главная цель – сеять любовь, в самом плотском понимании. Я была очень молода и очень растерянна – меня разлучили с тенью впервые.
Девушка дрожала, и Фабиан легонько приобнял ее за плечи:
– Вам… сделали… больно?
– Ах, нет. Что вы! Джаргаморская принцесса сумеет за себя постоять и в пятнадцать лет. Никто и никогда не сможет коснуться ее против ее желания!
– Тогда что?
– Я видела гораздо больше, чем была готова воспринять.
– Как долго вы были в плену?
– Вечность!
– Как вам удалось выбраться?
– Мне пришлось умереть. – Принцесса выпрямилась и взглянула в лицо собеседника. – Гхогорам не чуждо благородство. Мне предложили выбор: либо присоединиться к их культу, либо выпить яд. Я выбрала второе. Матушка нашла меня в степи через несколько дней, я уже почти не дышала. Гхогоры,
