темноте, и требуется поддержка.
— Есть идея? — обернулся Луазон.
Каменный четырехарочный мост, имевший около тридцати пяти туазов[39] в длину и почти четыре в ширину, был перегорожен баррикадами. Во время первой попытки взять нахрапом погибло семеро драгун. Теперь все зависело от успеха операции саперов. Под покровом ночи, незаметно для испанцев, ползком приволокли два малых бочонка с порохом. Работа отнюдь не для нервных барышень. Из поселка заранее подготовленный к атаке батальон открыл массированную стрельбу, отвлекая внимание и вызывая ответный огонь на себя.
Добровольцы с темными от рождения лицами, в черной одежде для пущей маскировки выползли на мост, толкая бочонки вперед головой и в любой момент ожидая попадания пули и сопутствующего взрыва, пробирались тихонько к баррикаде. Третий сапер подполз к цели с так называемой «колбасой» — длинным матерчатым пороховым зарядом.
Оставив свой опасный предмет вплотную к заграждениям, прикрепив фитиль, максимально бесшумно отползли назад. Над головами постоянно свистели пули с двух сторон, и стоило чуть приподняться, как непременно отстрелили бы, даже не целясь, торчащую часть тела. Задерешь голову — получишь свинец в череп. Подставишь зад — достанется в мягкие ткани. А истечь кровью можно запросто и при подобном ранении.
В три часа ночи, когда перестрелка давно утихла и над рекой поднялся еще и туман, а часовые начали клевать носом, саперы подпалили «колбасу». Мощные взрывы разрушили баррикаду и нанесли немалый урон затаившимся за нею и по соседству в оборонительных траншеях защитникам. Батальон федералистов кинулся вперед, стремясь прорваться, пока противник не опомнился. Практически в полной темноте они бежали на остатки горящих оборонительных сооружений и не разбираясь кололи штыками всех попадавшихся навстречу.
Впрочем, тех оказалось немного. Погибло не больше двух дюжин испанцев, считая пострадавших от взрыва. Основная часть стремительно умчалась по дороге в Сан-Бернардито, бросив даже каменные стены монастыря, где обороняться вышло бы несложно. Было взято полторы сотни пленных, обоз с продовольствием, четыре пушки и пять знамен. Недурственный итог битвы, стоившей атакующим двух человек убитыми и семи ранеными.
Монахи поспешно распахнули ворота, многословно извиняясь за случившееся и клятвенно заверяя в полном нейтралитете. В принципе так и было. В Новой Галлии восемь из десяти жителей католики, и на данной почве особых разногласий не существовало. Вне зависимости от власти священники станут продолжать руководить паствой.
Ну это они так ошибочно думали. В отличие от испанских владений, в колониях церковные земли и имущество облагались налогами. В Соединенных Королевствах такого не существовало, но протестанты не просто имели равноправие, они требовали правового и экономического равенства церковных организаций и получили его окончательно после революции. Скорее не для успокоения страстей, а в качестве дополнительного источника пополнения казны колоний.
Тем не менее пока эти тонкости никого особо не волновали. Ну не брать же в расчет конфискованный почти целиком скот и продовольственные запасы в монастыре. Война, ничего не поделаешь. Все же церковных ценностей никто отбирать не стал, а часть офицеров и солдат посетили службу на следующий день. Правда, крестьянам не сообщили, что молебен за свободу и в благодарность за победу совершен по настоянию командира корпуса, прежде в проповедях именуемого не иначе как кровожадным негодяем.
На глазах у сотен людей полковник де Бюиссон с адъютантом под гневный крик солдат пали под выстрелами. Когда армия подошла к Сан-Бернардито, он сам вызвался отвезти предложение о сдаче и предупредить о последствиях штурма.
Неизвестно, по чьей инициативе это произошло или чистая случайность, бывающая частенько на войне, но результат вышел вполне ожидаемым. Драгунский полк, подошедший в авангарде, в едином порыве взревел, готовый пойти в атаку и отомстить за погибших офицеров.
— Стоять! — закричал, срывая голос, Дарю. Это были не его люди и подчиняться не обязаны, однако на начальственный крик невольно оборачивались. — Они именно этого и ждут. Не сейчас, — уже спокойнее произнес, убедившись — слушают. — Важнее обложить город, чтобы ни одна гнида не сбежала. А потом сотрем его с лица земли, чтобы запомнили, как нарушать правила, навечно. Чтобы трясло от ужаса при слове «американцы»!
А вот это драгуны поняли. Развалившийся было на кучу отдельных групп полк медленно приходил в себя, перестраиваясь.
— Как старший по званию… — провозгласил Корсель. Его подразделение вечно находилось впереди. Иногда это было даже хорошо. Первыми брали трофеи и всегда обеспечены продовольствием. А вот сейчас он бы предпочел находиться далеко. Не очень приятна ответственность за сожженный город. — Я обещаю: они за все заплатят. Командиры, ко мне!
Совещание было недолгим. Фактически он просто отдал серию приказов. Подталкивать уже не требовалось. После минимальной паузы командиры повели эскадроны, блокируя город. Четыре орудия авангарда под прикрытием двух сотен галлийских милиционеров принялись закидывать с высоты ядрами прекрасно видный город. По размерам он не так и велик, тысяч шесть-семь населения и несколько сотен солдат дополнительно. Очень скоро многие дома горели, внизу метались в панике люди, пытаясь спасти имущество. В противоположном от артиллерийских позиций направлении собралась немалого размера толпа, в панике стремящаяся покинуть улицы. Только вместо свободы их встречали пули драгун. Вряд ли большинство спасающихся было в курсе о причинах, но для осаждающих это значения не имело. За глупость и кровожадность всегда платят, и часто не те, чья вина.
