собственная жизнь потеряла всякий смысл.
— Насчет себя — не знаю, — беззвучно прошептал призрак. — Не уверен, что дошел бы до конца. Но Викран… Святые небеса! Если ты права, то он действительно безумец!
ГЛАВА 29
Долгая церемония по поводу первого бала прошла, как обычно, скучно: с поздравительными речами, отчаянными зевками преподавателей, радостным нетерпением молодежи и торжественным вручением ленточек, которые первокурсники с гордостью нацепили себе на грудь.
Затем были шумные обсуждения, восторженные визги по поводу новых платьев. Тосты. Музыка. Танцы. А еще приветливые и предельно вежливые незнакомцы, впрочем, и незнакомки — тоже, многие из которых таинственным шепотом предлагали адептам покинуть зал и впервые в жизни показать запертым в четырех стенах первогодкам чудесные парки старшекурсников.
На торжественную часть Викран дер Соллен, как всегда, не пошел. Всеобщее лицемерие вызывало в нем слишком противоречивые чувства, которые он хотел бы держать в узде. Особенно в связи с тем, что порядок вещей и грядущая для части учеников инициация оставались неизменными уже много веков.
Нет смысла вмешиваться и портить приятный вечер. Незачем просвещать ничего не подозревающих адептов и напрашиваться на очередной жесткий разговор с директором.
Пускай…
Прислонившись плечом к незаметной в тени колонне, он устало прикрыл глаза.
Все будет так, как и много раз до этого. Правила инициации оставались неизменными много веков. И здесь не имеют значения чей-то страх, смущение, сопротивление… и даже его нежелание в этом участвовать ничего больше не решало.
Заслышав шум возле входа в бальную залу и поняв, что официальная часть подошла к концу, маг невольно поморщился: как всегда, никто из первогодок, кому следует пройти инициацию, не устоял перед возможностью заглянуть на бал к старшекурсникам. Сегодня им можно все. Сегодня они станут старше и поймут наконец, почему их так долго держали порознь.
Он безразлично проводил глазами стайку второкурсниц, за которыми увязалось несколько парней. С глухим раздражением отметил, что многие перестарались сегодня с вином. Неодобрительно покосился в сторону захмелевшего пятикурсника, устроившего с соседом спор, кто больше выпьет. А потом слегка подвинулся, чтобы промчавшийся мимо виар не снес его на полном ходу, и с неудовольствием подумал, что пацан зря оторвался от основной группы и задержался с отъездом в Сольвиар — тут и помимо него хватало суеты и сложностей.
Ну, хвала Всевышнему… все-таки нырнул в портал. Как остальные оборотни. Как все вампы и редкие среди обеих рас полукровки, которым здесь больше нечего делать.
Маг тяжко вздохнул.
Но вот, наконец, двери снова распахнулись, и в залу, слегка робея, вошли две девушки. Одна маленькая, темноволосая и с весьма смелым декольте, на которое обернулись стоящие возле дверей старшекурсники. Впрочем, ничего особенного в девушке не было: сила средняя и больше тяготеет к Воде, хотя и от Воздуха там тоже кое-что имеется.
Следом за первой девушкой в зал вошла миловидная адептка с милыми ямочками на щеках — Земля, как буквально кричала ее аура, пылающая всеми оттенками изумруда.
А вот появились и парни — достаточно рослые, крепкие и чувствующие себя гораздо увереннее, чем недоверчиво озирающиеся подруги. Первый — здоровый, как тур, но простоватый на вид паренек, которому явно неуютно в облегающем камзоле. Еще два помельче и постройнее: светловолосый и брюнет, будто нарочно вставшие так, чтобы их разноцветные шевелюры резко контрастировали.
Викран дер Соллен снова поморщился: на этот раз первый курс был слабым — всего пятеро из почти трех с половиной десятков. Но он еще в прошлый раз подметил, что взять там практически некого. Слишком много гонора, спеси, которую еще не успели сбить, слишком много самоуверенности и слишком мало контроля.
Он равнодушно отвернулся.
А потом вздрогнул от пронзительного вопля и с досадой понял, что собственный ученик его все-таки опередил и первым заметил, когда в дверях возникла еще одна девушка.
— Айра!
Маг со странным выражением проследил, как протолкавшийся сквозь толпу Бриер с восторгом оглядел бесшумно вошедшую подругу, но затем не выдержал — осторожно поцеловал в щеку и совершенно искренне воскликнул:
