– Лё-о-о-ока… – нарушительница моего спокойствия прижала к своему лицу ладони с растопыренными пальцами и смотрела на меня несчастными, виноватыми глазами: – Я не могу сказать… Прости! Прости, пожалуйста.
– Почему не можешь? – растерялась я.
Серия всхлипов, а затем обескураживающее:
– Я слово дала.
– Кому?
Лёшка упала на кровать и разрыдалась, накрыв голову подушкой.
– Ладно, – я легла рядом с ней и обняла её за дрожащие плечи. – Не хочешь говорить, не говори. Я просто боюсь за тебя. Мы вроде как семья теперь… И я, как старшая, должна за тобой присматривать.
Лёшка развернулась ко мне лицом.
– Я плохая, – всхлипывала она, заливая горючими слезами мою шею. – Я думала, что так лучше будет…
Ни уговоры, ни утешающие слова, ни лёгкие поглаживания – ничего не помогало. Заснула Алевтина в слезах, не разжимая рук, намертво вцепившихся в мои плечи. Мне было холодно, так как лежали мы поверх одеяла, а трусики и эластичный топ, заменяющий мне лифчик – не лучшая пижама для второй половины сентября в ещё не отапливаемом общежитии. Мне было неудобно. Но, по крайней мере, не было страшно. Я точно знала, что Лёшка рядом со мной, и что она никуда не денется, если я буду крепко держать её в своих объятиях.
Сейчас, когда её дыхание горячим ветерком обдувало мою мокрую от её слез шею, недавний сон воспринимался так, как и должен был восприниматься: просто кошмаром, который не имеет ничего общего с реальностью.
Глупышка, не хочет рассказывать, что случилось. Что ж, пусть не рассказывает. Если верить литературе и кинематографу, дети не умеют долго хранить секреты. Не сегодня – завтра Лёшка раскроет мне свою страшную тайну, а до того я с неё больше глаз не спущу.
Я расслабленно улыбнулась, радуясь принятому решению. Но прежде чем окончательно провалиться в царство сна, решила что прямо с утра проведу ревизию в Лёшкином шкафу. Не нужны нам в гардеробе рваные джинсы, а зелёный свитер моей сестрёнке вообще не к лицу.
Проснулась я, как ни странно, от того что мне вдруг стало тепло. Блаженство сладко разлилось по закоченевшим мышцам. Я распахнула глаза, не понимая, где и как я здесь оказалась.
Лёшка всё так же прижималась ко мне, хотя теперь мы были укрыты одеялом, стянутым с моей кровати. Я повернула голову и наткнулась на задумчивый фиалковый взгляд.
– Ты что здесь делаешь?
– Мимо проходил, – шёпотом ответил Котик.
– М-м-м… – я закрыла глаза и устроила голову на подушке.
Плевать, что Котик живет в другом общежитии. Плевать, что он вошёл в комнату без разрешения. На всё на свете плевать, кроме того, что до зубной боли хочется спать. Завтра. Я обо всем расспрошу его завтра.
Но назавтра снова была работа в Доме. И организованный Северовым внезапный переезд, который выбил почву из-под моих ног уже тем, что нашим соседом теперь стал глава нашей Фамилии.
– Зачем? – хмуро спросила я.
– Исключительно ради моего спокойствия, – подмигнул мне парень. – Ну, и чтобы в случае чего не приходилось бегать через пять этажей. Ничего не хочешь мне рассказать?
Его слова заставили Лёшку посмотреть на меня молящими глазами. Весь её вид кричал об одном: «Нет! Нет! Нет! Не рассказывай ему ничего!!»
И я не рассказала. Я окунулась в заброшенную мною учёбу, к которой прибавились тренировки на полигоне, изнуряющие и бесконечные.
– Это для твоей же пользы, – уверял меня садист Северов, когда я трупом падала на финише его чёртовой полосы препятствий. – У тебя неплохая физуха, но до основной команды ты пока немного не дотягиваешь.
А потом наступила суббота, и Колесо отправило нашу Фамилию работать на благо Института. Тем утром я, наблюдая, как Котик встаёт на красную платформу, чтобы отправиться в южном направлении, подумала, что так и не расспросила его о том, зачем он той ночью приходил в нашу комнату. Прислушалась к себе и осознала, что это в принципе неважно.
Лёшка больше не пропадала по ночам. Стала более спокойной, почти без следа исчезли вспышки направленной в адрес Севера ярости. И я немного расслабилась, хоть и не оставила своих попыток разобраться в том, что случилось с моей маленькой сестричкой за те десять дней, что меня не было в Корпусе.
Дни утекали, как вода между пальцев. Я давно заметила, что чем лучше день, тем быстрее он заканчивается. Что и говорить, а время проведённое за работой в Институтской библиотеке, вселило в меня обманчивое чувство покоя и счастья. Я даже едва не поверила в то, что могу жить спокойной жизнью нормального человека.
Глава 7
