деловито добивали их кинжалами. Стрелять невыгодно – порох дорог, не укупишь.
Везунчик Стив лично снес голову Грязному Жаку, подававшему слабые признаки жизни.
– Думаю, вы здесь сами разберетесь, а я отдыхать.
И чужеземец растворился в воздухе.
Побелевший Пишта прошептал:
– Значит, он маг?
– Думаю, не просто маг, а великий маг, – отозвался капитан. – Стоп, акула тебя раздери, не сбивай с мысли. Завтра с утра пойдешь в «Хвост русалки», отдашь господину Леону чехол от оружья и будешь целый день ему прислуживать. Да, мы отправляемся на материк, послезавтра в восемь утра. Забежишь за ним и приготовишь коляску с кучером – у господина мага много вещей.
– Исполню в лучшем виде, не сомневайтесь, капитан.
Юноша, прижимая к себе чехол, помчался домой.
Пишта был сиротой, но жил в своем доме, оставшемся от родителей. Те сгинули десять лет назад на материке, куда уехали на заработки. Воспитывал мальца дед Карлош, бывший стражник. Несмотря на скудный достаток, устроил внука в местную бурсу, где тот проучился целых пять лет. По нынешним меркам Пишта являлся очень грамотным человеком, и дед Карлош надеялся, что любимый внук сделает ученую карьеру, а может – неслыханное дело – станет секретарем в городской ратуше. Но мечтам не суждено было сбыться: наказанье божье (его непутевый внук) увлекся морем. Связался с пиратами и отходил один сезон юнгой у Везунчика Стива.
Ленчика разбудил деликатный стук в дверь.
– Господин Леон, это Пишта, я чехол от мушкета принес.
Спустя некоторое время Леон с Пиштой завтракали внизу на первом этаже трактира. Поглощая омлет, землянин пригляделся к пареньку.
Рост средний, фигура сухощавая, лицо приятное и, как говорится, без порочных наклонностей. Зеленоватые с лукавинкой глаза, подбородок крутой, упрямый, нос прямой, античный, и смуглая, как у всех южан, кожа. Брюнетистые, давно не чесанные лохмы торчали во все стороны. Одежда простая и старенькая, но чистая и аккуратно заштопанная.
Задавая разные и вроде незначительные вопросы, Леон получил полное представление о нехитрой биографии юноши, его привычках и пристрастиях. Пишта оказался завзятым книгочеем и сокрушался по причине информационного голода.
– Пока учился в бурсе, прочел все книги из библиотеки – целых шестнадцать штук, а учебники само собой. Страсть хочется попутешествовать, мир посмотреть.
– А как же море? – подначил Ленчик.
– Да я в море сорвался по той же причине – увидеть что-то новое.
– Похвально, весьма похвально в таком молодом возрасте иметь определенную цель в жизни, – одобрил господин маг и поморщился от вкуса кисловатого вина. В трактире подавали два напитка – вино и пиво. Все. Здесь соков не признавали, чай не видели в глаза, не говоря о кофе.
– Ну-с, молодой человек, а теперь ведите меня на экскурсию по городу.
Чужеземец поднялся с грубого табурета и направился к выходу.
Сьерра-Торре представлял собой городок, отстроенный в типичном колониальном стиле. Каменные одно- и двухэтажные дома из белого песчаника, имевшие внутренние тенистые дворики – патио. Одна центральная площадь и восемь улиц, от нее отходящих. По воскресным дням площадь преображалась в шумный рынок. Со всей ближней округи приезжали крестьяне с сельхозпродукцией. Овощи, фрукты, домашняя птица, мелкий и крупный рогатый скот. Ремесленники-горожане выставляли свои товары: ткани, керамическую и медную посуду, украшения, металлические изделия и инструменты. Отдельно стояли «чистые» ряды – ювелиры и оружейники. Тут же несколько палаток лекарей и аптекарей, которые, кстати, одновременно являлись парикмахерами.
По случаю воскресного дня рынок оказался переполнен галдящими продавцами и покупателями. Впрочем, хватало и праздношатающегося люда, нарядно приодетого по такому случаю. Пишта, словно заправский экскурсовод, беспрестанно показывал и рассказывал господину магу о достопримечательностях своего города, причем знал много исторических фактов – с приведением дат.
Добравшись до рынка, Леон первым делом усадил Пишту перед парикмахером.
– Уважаемый, постригите сего юношу красиво и аккуратно. Сделайте короткую воинскую прическу.
– Один момент, – и вертлявый аптекарь защелкал блестящими ножницами.
Пока Ленчик глазел по сторонам, мастер стрижки уверенно делал свое дело.
– Готово, господин, с вас два медяка.
Обойдя юношу кругом, чужеземец одобрительно похмыкал и, бросив непонятное: «Натуральный допризывник, армия по тебе плачет», поволок Пишту в лавку, торгующую одеждой.
Старое барахло, включая обувь, господин маг велел снять, сложить и перевязать бечевкой. Пишту одели хорошо и добротно, с уклоном милитари, плюс
