деревянное днище. Вода действовала словно катализатор – клей застывал мгновенно, не отодрать. К восьми гранатам Леон соорудил три мины – так, на всякий случай.
Ранним утром, не завтракая, запрягли лошадей, и вперед. Хотелось побыстрее оставить чертовы холмы за спиной. Чем ближе подъезжали к гряде, тем больше росло напряжение. Остались последние триста метров. «Неужели пронесло? – мелькнуло в голове наследного принца. – Ага, как же».
Из многочисленных пещер наружу посыпались кошмарные создания – помесь гориллы с ящером: тело обезьянье, морда драконья, причем внушительных размеров – около двух метров. Стая с сотню голов медленно обхватывала обоз с флангов. Нападения ждали, потому заранее предприняли кое-какие меры. Пять фургонов телохранительницы погнали назад, а Леон, остановившись, принялся забрасывать зверюг гранатами. Забухали взрывы, стая от неожиданности приостановила атаку. Хотя потери минимальные: пятерка разорванных на куски да раненых особей штук двадцать.
Леон, не теряя времени, развернул лошадок и погнал фургон назад, а перед мутантами возникли Божьи воины. Общий рев и рык прокатился среди холмов – волна хищников накатилась и с визгом откатилась назад, на траве осталось множество изрубленных тварей. Новая атака закончилась с тем же результатом – магически измененным созданиям не помогли грозные клыки и длинные когти. Телохранительницы, не делая перерыва, погнали монстров, нещадно рубя последних мечами. Нашла коса на камень. До сих пор стае не было равных противников. Божьи воины, находясь в боевой шкуре, от сечи ловили кайф и рычали от удовольствия. Закончив с мутантами на поверхности, телохранительницы ринулись в пещеры. Они вырезали всех зверюг до единого, включая детенышей с самками.
Леон не принимал участия в побоище, не видел смысла. Наберет спортивную, то есть магическую, форму, тогда можно на равных выступать. Причем самолюбие не страдало совершенно, землянин реально оценивал свои силы и возможности.
Спустя пару дней миновали еще один разрушенный город. Впечатление жуткое: сплошь оплавленные камни, в радиусе тридцати лиг ничего не росло до сих пор. Ни былинки, ни травинки, почва в округе спеклась в стекло.
Месяц с лишним понадобилось отряду, чтобы добраться до середины Запретных земель. Здесь преобладал горный рельеф, благо перевал между гор оказался невысоким. С трудом, но одолели. Дорога с неделю как свернула на север, лафа кончилась, дальше бездорожье. Бедные коняшки исхудали, в горах им жрать нечего. Спустившись в небольшую долину, остановились на два дня, животные отъедались сочной травой, восстанавливали силы.
Для выхода на оперативный простор требовалось преодолеть последнее ущелье. Прошли долину, втянулись в каньон. Узкая каменная теснина, на дне которой бежала быстрая речушка, вызывала опасения и тревогу.
Остановив громыхающий фургон, Леон дал задание подбежавшей Гере:
– Пошли двух бойцов вперед, пусть идут дозором.
Нирса и Сида беззаботными козочками поскакали вниз по течению речки. Их фургоны, шедшие в середине, взяли на мягкую сцепку: привязали кожаные ремни от дышла к задней стенке впереди идущей повозки. Мягко журчала вода, эхом отдавалось громыханье больших колес по камням. Впереди показался просвет – выход из ущелья. Оставалось всего ничего, но от судьбы не уйдешь, плохие предчувствия не обманули землянина.
Дозорные дошли до самого выхода, они уже радостно махали руками, и в этот момент шевельнулась отдельно стоящая справа скала. Она до жути напоминала гротескную человеческую фигуру высотой с пятиэтажный дом. Леон не верил своим глазам, но каменная образина плечом целенаправленно столкнула огромный валун. Тот грохнулся точно на девчонок, шансов выжить у них не было. Все оцепенели. Ожившая скала – бред, так не бывает. Мало того, это чудище со страшным скрежетом повернуло башку в сторону обоза. Леона охватило бешенство. Схватив из короба оставшиеся три мины и баклагу с клеем, бросился к месту гибели Божьих воинов. Добежав до расколовшегося валуна, он заорал, запрокинув голову:
– Я тебя урою, падла! За все ответишь, сука драная!
Сначала его колотило от злости, а потом набежала знакомая волна Силы. За мгновения организм наполнился былой мощью. Ни секунды не раздумывая, наследный принц переместился на голову каменного урода. Поскольку фляжку с водой в спешке взять забыл, нашел выход из положения: помочился на мины, предварительно обмазав их клеем, а затем присобачил к макушке каменного стража. Миллисекунда – и он в фургоне. Медленно текли минуты ожидания, наконец взрыв. Конец долбаному идолищу поганому, обезглавленный, тот навечно застыл у выхода из каньона.
Закончив расчистку тропы, обоз вышел на солнце. Остановились рядом с выходом, отдав распоряжения по хозяйству и загрузив мешок инструментом, Леон зашагал к месту трагедии.
Второй день из ущелья доносилось тюканье, хмурый Леон, приходивший поесть, ничего не рассказывал. На третий день, прихватив кувшин вина, повел заинтригованных девушек в теснину. Остановившись у расколотого на две части валуна, предложил выпить за помин души боевых товарищей. Телохранительницы на самом большом обломке прочитали надпись, выбитую золотом: «Сида и Нирса – Божьи воины. Покойтесь с миром. Вечная вам память».
Кувшин пустили по кругу, девчонки немного похлюпали носом. Помолчали, осеняя себя крестом.
– Прощайте, девочки! – сгорбившийся Леон пошел прочь. Оставшаяся тройка телохранительниц догнала его, они обнялись, так и дошли до фургонов.
После случившейся трагедии дня четыре коллектив находился в упадническом настроении, но постепенно все вошло в норму. Жизнь и молодость берут свое.
