стеньгах затрепетали алые флаги. Гудели элеваторы, подавая в башни и казематы первые снаряды. Цели распределены заранее. Никакой суеты. Дистанцию взяли дальномерами. Курс. Пеленг. Поправка. Над морем прокатился грозный рык. Тяжелые залпы броненосцев обрушились на берег.
Порт спит. С мостика авизо хорошо видны мол, вход в гавань, бакены. Различаются мачты судов у причалов. Маяк на берегу погашен. В бинокль можно разглядеть две береговые батареи. Старые укрепления с мощными, но устаревшими орудиями. Куда больше беспокойства вызывает форт на левом берегу с современными морскими орудиями в тринадцать с половиной дюймов. По нему работают «Величественный» и «Изумительный».
Броненосцы развернулись лагом к берегу, держат ход в двенадцать узлов. Раз в полминуты башни старшего калибра выплескивают длинные струи огня и дыма. К берегу с визгом уносятся фугасы в тринадцать дюймов пироксилина и стали.
Над позициями форта встают высоченные столбы черного дыма. Ответного огня не чувствуется. Правда, изредка на берегу мелькают вспышки выстрелов. Рядом с кораблями встают всплески. Явно бьют скорострелки младшего калибра. Мажут безбожно. Ни одного накрытия. Снаряды береговых батарей ложатся со страшным разбросом. В свою очередь, казематные девяти- и шестидюймовые орудия обрушивают на заявившие о себе батареи шквал огня и стали.
«Королевский ворон» обрабатывает старые батареи к северу от порта. На берегу сплошная стена дыма и пыли. Сквозь черные клубы просвечивают красные прожилки пожаров. Удивительно! Что там может гореть?
Вот на норде показался идущий полным ходом корабль. Немедля наперерез бросились «Сапфир» и «Сберегающий». За ними увязался авизо «Шустрый». Вскоре с «Сапфира» передали искру: «Замечен патрульный крейсер. Принимаю бой». Бурланду сильно не повезло.
На старом крейсере «Юта» на рассвете услышали рокот залпов в направлении на Шугард. К несчастью, командир стоял на мостике утреннюю вахту и решил от скуки пробежаться к порту, посмотреть: кто там громыхает? Неужели береговая оборона практические стрельбы проводит? Море пустынно. Антенны искровой станции не улавливают в эфире ничего осмысленного. Скрежет помех, шумы и все. Неопределенность полная.
Когда сигнальщики «Юты» заметили дымы и мачты в районе порта, командир хотел было сбавить ход и взять ближе к берегу. Появилось у капитана второго ранга нехорошее предчувствие. По спине пробежал холодок. Поднявшийся в рубку старший офицер и артиллерист его разубедили. К превеликому сожалению. Командир и не спорил, он до последнего не верил, что в глубоком тылу у своего порта, в пределах досягаемости береговых батарей можно нарваться на валузскую эскадру.
Сейчас старший офицер и командир с побледневшими лицами наблюдали за приближающимися с кормы двумя крейсерами. В ближнем трехтрубном крейсере легко узнавался «камешек». Одного этого «семитысячника» вполне достаточно, чтоб втоптать старую «собачку» в волны по клотик. А за ним еще бежал океанский крейсер. Тоже трехтрубный. Значит это новая серия «рыбок» или «цветок».
Особой разницы нет. «Семитысячник» догонит первым. Встреча с ним один на один в любом варианте гарантирует «Юте» героическую гибель под шквалом семидюймовых снарядов. Второй крейсер только приблизит неминуемую смерть. Так и случилось.
Пока крейсера разбирались с нежданным гостем, броненосцы подавили остатки сопротивления на береговых батареях. На рейд пошли пять старых транспортов с набитыми пустыми бочками и древесиной трюмами. Штаб заморянской эскадры решил еще раз провернуть задумку с прорывателями минных заграждений. Но на этот раз идея была творчески доработана. С прорывателей сбрасывали красные буи, обозначавшие безопасный фарватер.
Броненосцы развернулись и потянулись вслед за прорывателями. Стрельбу задробили. Огонь противника подавлен. На берегу непонятная суета. С мостика «Буйного» заметно шевеление в районе нового форта. Похоже, люди разгребают завалы.
Следом за главными силами к порту бежали два миноносца в сопровождении крейсеров. Маленькие утлые суденышки, просвечивающие насквозь жестянки. Вооруженные шестовыми минами кораблики с бесшабашными юными мичманами на мостиках. Корабли последнего шанса. Через залив Лайм оба миноносца шли на буксире за «Аквамарином». Разумная предосторожность, кораблики могли не выдержать переход. Не говоря уже о том, что угля на них хватало только для патрулирования в районе своей базы.
В свое время миноносцы строились большими сериями. Многим нравилась идея маленького, дешевого и опасного кораблика. Некоторые горячие головы, по большей части из сухопутных моряков, вообще заявляли, дескать, миноносцы отправят в утиль броненосные корабли, полностью изменят морскую стратегию и тактику.
Жизнь внесла свои коррективы в оптимистичные планы. Оказалось, что наклепанные большими сериями, сильно облегченные миноносцы куда опаснее для своих команд, чем для вражеских броненосцев. Корпуса из тонкого железа прошивались насквозь очередями абордажных скорострелок. Любая пробоина грозила отправить суденышко на дно. Даже легкая зыбь превращала их нахождение в море в сплошную пытку, связанную со смертельным риском. Волны свободно перекатывались по палубам, захлестывая люки и втяжные раструбы. О вооружении и речи нет. Шестовая мина – оружие отчаяния, когда остается только бросаться на противника с голыми руками.
– По всем расчетам, мы уже должны влезть на минное поле, – Урин Корг, заложив руки за спину, расхаживал по крылу мостика.
– Сам не верю. Бурланды в высшей степени гостеприимны, – хохотнул вице-адмирал. Настроение у него было хорошим, боевым. Наступал решительный момент. Еще немного, и эскадра ворвется на внутренний рейд.
– Вы сами верите?
– Я вижу. Даур Урин, ни единого подрыва. Противник не посчитал нужным защищать торговый порт минными полями. Это же не флотская база.
