подцепил вилкой кусок крокодилового филе.
– Надо попробовать, – задумчиво протянул вице-адмирал. По его лицу невозможно было понять, шутит он или нет.
Это заявление вызвало оживление среди мужской части жителей усадьбы. Суровые надсмотрщики и погонщики спорили, попробует даур Винг этот метод охоты или нет. Сержант стражи, сопровождавший кортеж, с жаром доказывал, что даур адмирал способен на все.
Точку в споре поставил сам Аранг, рассказав старую ахеронскую байку об одном мичмане, страусином яйце, бритом кафре и охоте на страусов. Смеялись все. Даже эрл Ар.
Большой сложенный из толстых бревен двухэтажный дом вместил всех гостей. Солидное сооружение. Усадьба строилась людьми, больше всего ценившими надежность и безопасность. Впрочем, чувство прекрасного местным жителям тоже не чуждо. Внутри комнаты обшиты наборной доской, в спальнях светлые обои. Потолки красились масляной краской, в первую очередь от насекомых.
В залах и коридорах на стенах висели картины. А вот мебель явно подбиралась не под стиль, а как придется. Так, в гостиной огромный дубовый стол, вышедший из одной из лучших мастерских Винетты, соседствовал с простыми шкафами местных ремесленников. Видимо, хозяин и управляющий в первую очередь руководствовались соображениями практичности, а потом уже красоты. Да и дороговато везти мебель из метрополии.
Дом стоял на возвышенности, отдельно от дворовых построек. Под стенами цветники, вокруг посыпанные галькой дорожки. Окна первого этажа узкие, на уровне трех шагов над землей. По второму этажу шли балконы с обшивкой из толстых тиковых досок. Чердачные оконца прикрыты прочными ставнями. Строилась усадьба явно с расчетом на возможную осаду. Для Прика обычное дело. Колония еще помнила набеги канаков и бунты рабов.
За особняком прятался спуск к морскому заливу. В свое время Ар распорядился выложить дорожку белым камнем, обсадить ее пальмами и магнолиями. На половине пути до моря оборудована площадка с перилами, скамейками и навесом от дождя. Очень удобно для гуляющих. И вид с площадки открывался восхитительный. На самом берегу разместились раздевалки и мостки для купальщиков. Здесь же держали лодки.
Купание не обошлось без приключений. Дауры обнаружили в раздевалке змею. Метровый картрайт сам напугался, когда его сон потревожили топот и вопли двуногих. Змей поднял голову и зашипел. Это его и погубило, нет бы молча скользнуть в щель и скрыться под полом. Иора Винг разрядила в картрайта полбарабана своего карманного револьвера.
На шум сбежались люди. Несчастного змея выбросили за хвост в кусты. Однако девушек это не успокоило. Двоим мужчинам пришлось облазить раздевалку сверху донизу, пока дауры не согласились пройти внутрь. Естественно, благородные труженики плантации вызвались охранять прекрасных даур прямо в раздевалке, но не добились понимания.
На этот раз отличилась Аура, с милой детской улыбкой продемонстрировавшая свой револьвер. Вид юной девушки, почти ребенка со стройной фигурой и еле наметившимися бугорками грудей, спокойно держащей в руке револьвер, подействовал даже на суровых надсмотрщиков. Нет, на Прике женщины умели владеть оружием, и не только пистолетами, а даже армейскими винторезами, жизнь заставляла, но детям огнестрел не доверяли. Считалось, что подрастающему поколению достаточно боевых ножей на поясе.
Вечером после заката солнца, когда все собрались в зале на втором этаже, эрл Ар открыл крышку рояля и пробежался по клавишам. Музицировал он весьма недурственно. Бодро исполнил старый марш. Сорвав заслуженные аплодисменты, даур Ури предложил гостям принять эстафету. При этом он смотрел на Аранга.
Даур Аранг Винг никогда в жизни не играл на инструменте сложнее глиняной свистульки. К радости окружающих, надо сказать. Музыкальный слух у него отсутствовал напрочь. Некоторые считают это достоинством.
Ситуацию спасла Иора. Села за рояль и с чувством заиграла пьесу Вирана. Играла она прекрасно. Незаметно девушки подтянулись к роялю. После первой композиции они хором просили продолжить концерт.
Мужчины перебрались за столик у балкона. Эрл Ар и мастер Инто потягивали пунш. Аранг Винг ограничился отваром из орехов кофейного дерева и шиповника. Аранг не верил в предзнаменования и совпадения, для веры он был слишком разумен. Никто не знал, во что верил вице-адмирал Винг. Но недостатком осторожности он не страдал, хотя окружающие считали иначе.
Совершенно не связанные между собой события, пума на дороге и ядовитый картрайт в раздевалке, с точки зрения Винга, были поводом для разумной предосторожности. Посему он и не прикасался к горячительным напиткам. Алкоголь разгоняет кровь по жилам, поднимает настроение, придает смелости, но замедляет реакцию. Супругу и детей Винг уже предупредил, напомнил, что оружие желательно держать под рукой и заряженным. Особенно ночью. За Барко Аранг не беспокоился – старый канонир никогда не расставался с флотским револьвером.
– Прик далеко от Лимбуры. К нам газеты поздно попадают. Новости запаздывают. Искрой только распоряжения по министерству передают, – завел разговор эрл Ар. – Мы на островах люди простые, наивные, многого не знаем. Вы, даур Аранг, из столицы, при дворе в свете крутились. Наверное, знаете, чем в Лимбуре дышат. Почему король дает много воли народникам, позволяет им людей смущать?
– Я не слышал, чтоб этим брехунам давали волю сверх положенного по праву рождения, – вице-адмирал чуть было не поперхнулся от вступления губернатора. Эрл Ар явно неспроста взял такой тон.
– При добром короле Бране глупостями не занимались. В газетах к смуте не подстрекали. Простолюдинам головы бреднями не забивали, не врали им, что они не хуже благородных дауров. Не первый раз читаю, и в столичных газетах, что министров можно не назначать, а выбирать. Это как? – возмущался
