замолкает, куда хуже его постоянных придирок и моих ответов в виде цитат из По. Раньше наши бессмысленные и странно безвредные перепалки представляли из себя что-то конкретное, за что можно было держаться. Я почти испытала облегчение, когда она заставила меня убить Мика О’Лири.
Потому что тогда по крайней мере я могла сказать: «О, так вот какова ее игра. Тогда я просто больше не буду использовать копье. Никогда. Я в моей реальности. Так и есть. Я понимаю».
Я не рассказывала Бэрронсу. Я скрыла это от всех.
Я была благодарна за то, что стала невидимой.
И никак не могла избавиться от чувства, что, даже если я нахожусь в правильной реальности, Книга сейчас повсюду развешивает удавки, и стоит мне хоть раз оступиться, она тут же затянет веревку.
Я глядела на пустынную улицу, засыпанную мусором и высушенными человеческими останками, которые ветер носил по мостовым, как печальные перекати-поле.
– Это не желание, – громко предупредила я. – Не хочу быть невидимой.
Я хочу снова быть собой. Я отчаянно желаю уверенности в собственной душе. Я с ужасом поняла, что почти сдалась. Отдалилась от Бэрронса, так как, убив Ровену (а я убила?), практически непрерывно находилась в поисках Короля и не останавливалась даже ради секса, обрубила контакты с родителями.
Но Бэрронс и плоть Невидимого вновь разожгли во мне огонь. Пламя, которое мне так нужно.
Я решила есть Носорога и трахаться до тех пор, пока не справлюсь с этим кризисом веры.
Для этого мне требуется кто-то, кто умеет телепортироваться.
Ну и где мне, мать его, искать телепортирующегося Фейри?
– Кристиан, – улыбнулась я. – Так и думала, что найду тебя здесь.
– Мак, – сказал он, не отрывая взгляда от граненого стакана с виски, который держал в руке.
Я плюхнулась на стул рядом с ним, у того, что раньше было баром Парня с Мечтательными Глазами, а потом, на время, моим.
Клуб Синатры в «Честерсе» был одним из самых тихих. Человеческие мужчины собирались там, чтобы обсудить бизнес, и в редких случаях какой-нибудь жуткий Невидимый на время занимал столик. Этот подклуб посещала рафинированная публика, а Фей
Я бегло окинула его взглядом. Горячий сексуальный горец со странными глазами, которыми он сейчас, к счастью, мрачно буравил свой стакан, а не меня. Что-то явно не так. Он выглядел отвратительно… нормальным.
– Где твои крылья? – поинтересовалась я.
– Гламор. Чертовы женщины сходят с ума, если я их показываю.
– Ты умеешь телепортироваться, верно?
– Ага. А что?
– Я надеялась, что ты сможешь кое-куда меня перенести.
– Я не сдвинусь с этого стула. Мудак Риодан солгал. Он сказал, что пытался принести нам тело Дэйгиса, но он соврал. Он не знает того, что знаю
Я отрывисто постучала по стойке, заказывая выпивку. А когда принесли виски, подняла стакан, словно собиралась сказать тост.
– Похоже, у тебя есть загадка. У меня тоже имеется, собственная. А что, если ты поможешь мне распутать мою историю, а я посмотрю, что можно сделать с решением твоей?
Он медленно повернул голову и посмотрел на меня.
Я тут же опустила глаза.
Он тихо засмеялся.
– Так плохо, Мак?
Я глубоко вздохнула и мельком взглянула на него из-под ресниц. Я уже видела такой взгляд, тысячи раз, когда каталась в огромных крыльях Короля. Я снова опустила глаза и взяла себя в руки. Затем подняла голову и посмотрела прямо на него, прямо ему в зрачки.
Меня хватило ровно на две секунды.
– Не плохо, Кристиан, – возразила я, заглядывая в свой стакан. – Просто иначе. Глубже. Это как смотреть на звезды. Мы привыкнем. – Я сделала паузу, затем добавила: – Ты знаешь, что в клубе я имею возможность проникнуть в такие места, которые тебе недоступны. Я могу присмотреться. Сегодня, чуть позже, я проверю, получится ли узнать что-то о твоем дяде.
Я не собиралась открывать ему тайну. Моя верность на все сто процентов принадлежала Бэрронсу. Точка. Конец. Это одна из тех немногих вещей, в которых я до сих пор абсолютно уверена. Наша связь. Наша религия на двоих. Но я определенно могла попросить Бэрронса уговорить Риодана подумать над
