Златогривый только смеялся над всеми колкостями, ведь он понимал, что всё это говорится лишь в шутку. На самом деле, родичи знали, какой он умелый охотник и как он хорошо ориентируется в лесу, и если бы он сгинул (а некоторые боялись этого), то все посчитали бы такую утрату очень тяжёлой. Ликородный обнял своего брата, расцеловал и произнёс:
– Когда мы пойдём в лес в следующий раз, я не отойду от тебя ни на шаг. Вот тогда-то, надеюсь, и узнаю, что с тобой происходит. Думаю, это будет славное приключение!
Божественноликий рассмеялся, но ответил немногословно. Все направились в дом Лика, где с наступлением темноты уже шёл пир в честь участников Лосиной охоты.
Никто не стал подробно расспрашивать Божественноликого о том, как он отбился от отряда охотников и где он всё это время был. Юноша сам, как только пришёл домой, рассказал свою историю: сломался замок на правой лыже, когда же Божественноликий остановился, чтобы починить его, погода испортилась, и начался снегопад. Если бы юноша продолжил путь, он бы сбился, а когда небо прояснилось, он не знал, куда все направились – их следы замело снегом. Юноша решил, что охотники вполне могли повернуть домой, и он встретит одного-двоих из них, если пойдёт в ту же сторону. Он знал, что, в любом случае, они смогут сами о себе позаботиться, а потому не спеша пошёл в обратном направлении. Рассказ этот был вполне правдоподобен, и подшучивать здесь было не над чем, поэтому юношу оставили в покое. Только Камнеликий сказал себе:
– Хотел бы я знать, что с ним произошло на самом деле, только вряд ли из моих расспросов выйдет что-то путное. Не стоит вынуждать молодого человека лгать.
Поэтому старик молчал, а пир продолжался, и все были веселы и беспечны.
Глава XIV. О том, что случилось с Божественноликим на горе
Теперь следует поведать о том, что на самом деле произошло с Златогривым. У него действительно порвался ремешок на лыже, и юноша остановился, чтобы починить его. Справившись с этим, он огляделся и увидел, что вблизи уже никого не было – остальные охотники куда-то ушли. Начинался снегопад. Златогривый поднялся на ноги и, не медля больше ни минуты, вместо того чтобы продолжить движение туда, где его товарищи ожидали найти лосей, повернул на северо-восток и быстро заскользил в ту сторону. Юноша считал, что этот путь может привести его в горный чертог, где он когда-то гостил. Он не стал ждать, когда буря утихнет – он пробивался сквозь неё. Ветер дул ему прямо в спину, ускоряя скольжение. Но вот снег повалил так густо, что идти дальше было уже совсем невозможно, и тогда Златогривый ненадолго укрылся в неглубокой лощинке под попавшимся на дороге терновым кустом, и как только ветер слегка стих, вновь продолжил путь. Когда же тучи окончательно рассеялись и засияло солнце, он оказался на длинном склоне, занесённом белым снегом. Наверху, над снегом, на пятьдесят футов возвышался утёс. Юноша догадался, что перед утёсом также стояли скалы (их покрывал глубокий снег). На противоположной стороне утёса виднелись три сосны. Их вершины согнулись под тяжестью снега настолько, что ветви деревьев переплелись.
Иных ориентиров перед Златогривым не было, и он решил, насколько это было возможно, продвигаться к вершине утёса, но не успел он пройти и нескольких шагов, как из-за утёса близ сосен показался человек. Сперва Божественноликий решил, что это кто-то из охотников отбился от отряда. Юноша даже громко поприветствовал путника, но затем заметил, как на его начищенном шлеме ярко сверкает солнце. Всё же юноша продолжил идти в ту сторону, но когда между ним и незнакомцем оставалось всего ярдов двести, воин в шлеме неожиданно приладил стрелу к тетиве и выпустил её в Божественноликого. Стрела просвистела дюймах в шести от его правого уха. Божественноликий озадаченно остановился: он шёл на лыжах через глубокий снег, лук его не был натянут, и он не мог (да и не знал как) натянуть его быстро. Юноша совсем не хотел разворачиваться и бежать, да он и не думал, что это могло бы помочь. Пока же он медлил, лучник вновь спустил тетиву. На этот раз стрела пролетела близ левого уха. Божественноликий решил было упасть ничком на снег, но постыдился. Наконец, третья стрела просвистела совсем близко, над головой.
– Хорошо стреляют в горах, – пробормотал юноша. – Следующая стрела попадёт мне прямо в грудь, и кто знает, спасёт ли меня работа Старейшины.
Он крикнул:
– Хорошо стреляешь, брат! Но враг ли ты мне? Если ты враг, у нас обоих есть мечи – подойди же сюда, и мы сразимся, как подобает доблестным воинам, если уж так надо!
Ветер донёс до него смех, ясный, но несколько высокий для воина, и лучник быстро побежал на лыжах в его сторону. Оружия у него в руках, помимо лука, не было, а потому Божественноликий не стал доставать свой меч, а просто стоял и дивился.
Когда лучник приблизился настолько, что юноша мог разглядеть его лицо, ему показалось, что он его уже где-то видел. Наброшенный из-за плохой погоды капюшон мешал рассмотреть хорошенько, но, наконец, юноша узнал – перед ним, разрумянившаяся и улыбавшаяся, стояла Лучница.
Остановившись шагах в трёх от юноши, она вновь громко рассмеялась и произнесла:
