Лучезарная спросила:
– Вы встретили кого-нибудь ночью?
– Да, – ответил её брат. – Божественное Копьё, сколько их было?
Вперёд вышел высокий ратник. В правой руке его был топор, а левой он поддерживал на плече связку серебряных наплечных колец, точно таких, какие Златогривый видел на убитых разбойниках, напавших на дом Лесного Сумрака. Воин бросил их на землю, опустился на колени и принялся считать. Вскоре он поднял голову и сказал:
– Вчера двенадцать в лесу, где была битва. Этим утром семеро у горного озера в сосновом лесу и шестеро у восточного края леса. Всего двадцать пять. Слушай, Могучеродный, они уже совсем близко подошли к Долине Теней.
– Верно, – кивнул Могучеродный. – Но мы позаботимся об этом. Божественноликий, пойдём со мной.
Остальные направились к бражному залу, а Могучеродный повёл гостя из Дола в крытую нишу под отвесной скалой. Там они сели и начали разговор. Могучеродный подробно расспросил Златогривого о воинских обычаях жителей Дола, пастухов и жителей Леса. Он был доволен, когда Божественноликий поведал ему о том, сколько человек смогут выйти на поле боя, о том, как хорошо они стреляют из лука, об их оружии и отваге.
Эти рассказы заняли некоторое время, и уже наступала ночь, когда Могучеродный произнёс:
– Настала пора идти в бражный зал, но помни, что смуглолицые покорят ваш народ, если их вовремя не остановить. Они из числа тех, на кого надо нагнать страха неожиданным нападением. Если же ты будешь ждать, они сами нападут на тебя. Они подобны волкам зимой, которые всё нападают и нападают, неважно, сколько их падает замертво. Больше всего тебе поможет то, что мы сможем провести твоё войско в такое место, откуда вы нападёте на них неожиданно и разрушите все их планы, как мальчишки разоряют осиное гнездо. Но прежде многие из ваших сыновей будут повергнуты во прах… Скажи, верно ли, что через четыре недели у вас в городе будет весенний праздник, а по случаю праздника – ярмарка. И после – большое народное собрание?
– Верно, – ответил Златогривый.
– Я приду туда, – сказал Могучеродный. – Я признаюсь в убийстве Ржавки и ограблении Оленебоя и Гроша Долговязого, а затем предложу хороший выкуп за кровь и грабёж. Я знаю, твой отец примет его, ибо он честный человек. Затем я поведаю свою историю. Но если случится битва, ты увидишь нас раньше. Хотя лучше бы дождаться ярмарочного дня. Скоро, скоро опустеют наши ножны, и сверкающие клинки заиграют на солнце. Этой весной мы соберём урожай секир и копий.
Воин вскочил с места и стал расхаживать взад и вперёд. Уже почти стемнело. Наконец, он повернулся к юноше:
– Пойдём, гость. В окнах бражного зала горит огонь – настало время пира. Завтра ты начнёшь свою работу. Надеюсь, ты хорошо обращаешься с мечом, иначе придётся признать, что я совершил глупость, а моя сестра ещё большую. Впрочем, забудь. На пир!
Златогривый в некотором напряжении поднялся. Ему было немного не по себе после властных слов воина. Он не мог ответить дерзко, ведь перед ним стоял вождь его новых братьев по оружию, родич его возлюбленной, поэтому он промолчал. Могучеродный между тем продолжил:
– Всё же я не хочу, чтобы ты забывал о моём гневе при встрече с тобой. Если бы не грядущая битва, я бы пронзил тебя мечом.
Здесь Божественноликий не сдержался:
– На это ещё будет время, но скажи, почему же ты гневаешься на меня? В твоей брани мало того, что достойно мужчины. Как же я могу сражаться с тобой, когда ты брат моей обручённой невесты и мой вождь в грядущей битве?
– Верные слова, – ответил Могучеродный. – Но как тяжело мне было видеть вас двоих вместе!.. А ведь ты не сможешь отдать мне Наречённую так же, как я отдал тебе сестру. Я видел её, видел, как она смотрела на тебя. Я знаю, она не смирится.
Они продолжали идти в сторону бражного зала. Божественноликий молчал и немного беспокоился. Уже совсем рядом с домом Могучеродный вновь заговорил:
– Время излечит. А если нет, то грядёт битва, которой, возможно, всё и закончится. Будем же веселиться!
Они вошли в дом вместе. Там их встретила Лучезарная в том великолепном одеянии, в котором когда-то видел её Божественноликий в лесной хижине. Юноша сел на возвышение рядом со своей невестой. Вновь увидев её прекрасные глаза и губы, ставшие такими милыми его сердцу, он почувствовал прилив нежности. Девушка протянула руку к его руке.
Дом был полон народа. Вместе с ратниками здесь сидели и Лесной Отец с сыновьями, и Лесная Матушка, и Лучница, и многие другие женщины. Златогривый осматривал зал и думал, что никогда раньше не видел мужей с таким крепким телом и настолько храбрых, как будто созданных для сражений. Что касается женщин, то в Городе-у-Крепости встречались и красивее, но красота этих была особенной. Стройные, хорошо сложенные, с сильными руками и ногами, они говорили очень ласково, сладкозвучными голосами. Да что там женщины! Даже юноши лет пятнадцати, которых здесь тоже было несколько, выглядели храбрецами. Глаза их сверкали, речи были остры, и казалось, что если бы воины собрались на битву, юноши отправились бы с ними.
Так проходил пир. Могучеродный, как когда-то в лесной хижине, призывал пить за здравие Волчьего Клыка, Алой Длани, Среброрукого, Золотой Корзины и Зазубренного Меча. Но теперь Божественноликому не было нужды спрашивать, что это означает, ибо он знал, что это имена семейств из рода Волка. Пили также и за клятву верности, за двух влюблённых, громко кричали и звенели оружием. Златогривый даже подумал, не доходит ли эхо этих криков до Города.
